– И они подозревают бедную девочку, которая печет такие замечательные пирожные?
– Откуда ты знаешь, если ешь только то, что приготовила сама?
– Ты теряешь память, Летта Денизи. Ты регулярно покупаешь ее пирожные и даже пару раз уговорила меня попробовать.
– Девочка действительно очень мила. Такие не способны совершить убийство.
– Все способны на это, Летта Денизи. Даже самые милые, спокойные и мирные люди, вопрос лишь в мотиве.
– Человек, от которого так восхитительно пахнет шоколадом, на это не способен! И Бани это поймет, рано или поздно!
– Пьетро… – пробормотала почти про себя Пенелопа. – Пьетро Берлини. – Она собиралась добавить что-то еще, но звонок в дверь вырвал ее из задумчивости.
* * *
Яблочный пирог все еще был теплым в ее руках, когда Алессия собралась с духом и позвонила в дверь желтого домика на горе. Так неудобно беспокоить пожилых дам, да и никто не решит твои проблемы лучше, чем ты сам, но единственным способом спастись от неприятностей казался разговор с маэстрой и синьорой Николеттой. В конце концов никто лучше них не знает о раскрытии преступлений!
Ожидание казалось вечностью. Солнце, решив взять реванш за долгие дни беспрерывных ливней, палило так, что платье прилипло к спине, а по шее катились капельки пота.
Дверь открыла невысокая худенькая женщина, посмотрела недоуменно:
– Да?
Потом в глазах мелькнуло узнавание и Алессия приготовилась, что дверь сейчас захлопнется прямо у нее перед носом. Но дверь распахнулась.
– Простите, что беспокою вас… но мне очень нужен совет.
– Да ты заходи, деточка. И дай мне этот пирог, пока ты его не разломала, нельзя же так стискивать кулинарные шедевры!
– Это яблочный пирог,– частила Алессия, торопясь за пожилой синьорой. – Я добавила немного маскарпоне, чтобы получилось…
– Мокро. – Ответил голос из комнаты. – Маленькая, седая, как лунь старушка сидела за столом и с интересом разглядывала гостью, когда та вошла. – Зачем же ты смешала яблоки и маскарпоне? Они и так дают пирогу слишком много влаги!
– Маскарпоне в тесто, яблоки сверху,– обиженно ответила Алессия и плюхнулась на предложенный стул.
– Brava… brava,– старушка все еще внимательно ее разглядывала, словно снимала слой за слоем, пока не добралась до самого главного – сердца.
– Я… я хотела спросить совета… Я должна… должна найти убийцу, иначе меня могут обвинить в убийстве, которого я не совершала, и…– она всхлипнула,– никто не придет ко мне в магазинчик, а он… он вся моя жизнь! Я была так здесь счастлива! Ну, и что, что я приезжая, все приходили за моими пирожными, они всем нравились!
– Человек, от которого так восхитительно пахнет шоколадом, не может совершить убийство,– повторила маэстра фразу, только что сказанную Николеттой. – Расследование преступления сродни кулинарии, как сказала она наша юная знакомая, а кто сказал ей – не важно. важно что это правда. Ты собираешь вместе все ингредиенты, потом какой-то из них не подходит, и ты убираешь его, находишь другой, добавляешь к остальным, пробуешь… и шаг за шагом у тебя получается невероятно вкусное печенье, Разве не так в расследовании? Правда, результат совсем не вкусен, но суть… суть та же самая. Рассказывай, tesorina, рассказывай, что случилось.
Николетта поставила на плиту мокку на 3 чашки и вся превратилась в слух.
– Я, честно говоря, не знаю. Я имею в виду, я была у фонтана вчера вечером, примерно в то время, когда его убили. Я была одна. У меня нет алиби на время убийства.
