– Как ты понимаешь счастье? Счастливый человек… Как ты его себе представляешь? – с лукавой игривой улыбкой спросила Соня, глядя прямо в глаза Артёму. У неё была такая способность – легко задавать серьезные вопросы, потому что к решению проблем, которые возникали в её безоблачной и ещё недолгой жизни, она относилась легко, без лишних волнений. Может быть, это от того, что особых проблем в жизни у неё и не возникало. А может быть, от того, что она выросла в обстановке исключительной любви к ней со стороны матери, старшей сестры, а особенно – со стороны отца. Отец был автомобильным слесарем высокого класса и институтов не заканчивал, но по своей эрудиции и эмоциональному образованию мог дать фору многим. Он очень любил своих дочерей и много времени проводил с ними вместе, читая книги, посещая кинофильмы, концерты или просто гуляя по парку. Закончив одно дело, он приговаривал: «Ладно, пошли дальше». И вот это «ладно» присутствовало везде: в мыслях, в словах, в делах, во всей его жизни. Соня отвечала отцу горячей детской любовью. Она впитала от него много жизненных правил и теперь невольно подсознательно сравнивала Артёма со своим отцом. И этот вопрос о счастье вырвался из глубины её души сам собой.
Артём серьезно относился к вечным истинам и в последнее время часто думал о своей судьбе, о счастье, которого он так жаждал. Казалось бы, ответ лежал готовый, на поверхности: возьми его и отдай девушке, которая стоит рядом с тобой. Но он вдруг растерялся. Вопрос был настолько серьёзен, а задан так легко и непринуждённо, что Артём невольно задумался.
– Вечный вопрос, который всегда подкупает своей новизной. – Артём посмотрел вдаль на морской горизонт. Предвечернее море было спокойным – притомившись за день, оно тихо купалось в последних лучах нежного осеннего солнца. И это помогло Артёму настроиться на такой же лёгкий лад. – Я считаю, что в нашей жизни нет мелочей, ведь именно из них, из мелочей, складывается большое и великое. И каждый день, каждый миг за наше счастье мы идём на бой. На бой с самим собой. Я не должен быть врагом самому себе, я первый и самый лучший свой друг. Но дружить только с самим собой – скучно. Поэтому для меня важны все мелочи. Как я вижу свет в своем утреннем окне? Как я к нему отношусь? Он – серый, тусклый ранний утренний свет или он – растущий, набирающий силу свет, побеждающий ночную тьму… Как я говорю с близким мне человеком, каким тоном, как посмотрел. Сказал ли я: «Доброе утро». Улыбнулся ли, поцеловал, помог, простил…
Артём вдруг замолчал. Ему показалось, что это похоже на признание в любви. Он посмотрел на Соню и в её глазах увидел подтверждение своих опасений. Сердце его забилось чаще, как перед парашютным прыжком. Он подошел к Софии, взял её руку и произнёс каким-то незнакомым для себя голосом:
– Я сейчас счастлив. И я уверен в этом на все сто! Потому что точно знаю, что счастье невозможно, если нет любви, точно знаю, что человек не может быть счастливым, если он не любит. А я люблю, люблю тебя!
Софья ничего не ответила, её взгляд ответил за неё. Артём привлек её к себе, они страстно и в то же время нежно поцеловались.
Взявшись за руки, они спустились к самому морю. Небольшой дикий пляж был пуст. Волны, как игривые дети, накатывали на песок и с неизбежным стремлением обратно к матери-морю возвращались в родительские объятья. Негромкий шелест этих волн казался им волшебной музыкой, которую хотелось слушать вечно.
