– Эй, парень! Стой! – закричал один из них – уже немолодой, седоусый мужчина.
– Эгей! Да это же тот, про которого наводка пришла! Беглый с галеры! Это Танис! – воскликнул другой, разглядев беглеца.
Узнали – промелькнула в голове мысль, от которой нахлынула ещё большая волна ужаса и отчаяния. Однако это, напротив, придало силы, и Танис снова кинулся во дворы. Властники немного замешкались, а беглец уже забежал за угол уродливого двухэтажного дома. Танис перелазил через высокий забор, когда чья-то сильная рука схватила его за ногу.
– Стой, шельмец! – прогремел голос.
Танис обернулся – почти напротив своего лица он увидел лицо седоусого властника. За ним – ещё двое, немного помоложе; они уже обнажили свои мечи, готовые пресечь любое движение пойманного преступника.
Правую ногу Танис уже успел перекинуть через забор. Именно там, в голенище, находился спасительный кинжал. Правая рука, незаметно для властников, медленно потянулась к ножу.
– Слазь давай, допрыгался, – властник грубо дернул его, пытаясь сбросить на землю.
Танис резко распрямился и ударил ножом державшую его руку. Мгновение спустя, он кувыркнулся вниз на какой-то мусор. Исцарапанный, с широко раскрытыми в страхе глазами, он бросился к видневшемуся шагах в пятидесяти следующему забору. Слева и справа от него тянулись каменные стены домов с редкими окнами, из которых частенько выкидывали помои и мусор. Этот забор он преодолел с одного прыжка, словно в том не было саженной высоты. Танис облегчённо вздохнул – всего сотня шагов отделяла его от леса. Собрав последние силы, измученный беглец добежал до опушки.
– Стой, сволочь! – из какого-то проулка выскочили на конях всё те же властники.
Но Танис бросился в чащу. Он бежал, куда глаза глядят, бежал туда, где, как казалось, торчавшие отовсюду ветки и корни скроют его. Он падал, спотыкался о всевозможные муравейники, пеньки, вставал и бежал снова. Внезапно он оказался на берегу реки. Альвара медленно несла свои воды меж песчаных берегов. Пели птицы, вдоль берега лениво квакали лягушки, доживавшие последние тёплые деньки. Танис подошёл к кромке воды и упал коленями во всё ещё тёплую, слегка мутноватую воду. Зачерпнув пригоршней, он начал жадно пить, отдышавшись после долгого бега. Накатила усталость, хотелось лечь на прогретый солнцем песок и заснуть, забыться от всех этих злоключений.
– Так и сделаю, – сказал Танис вслух. – Вот только переплыву на другой берег – здесь всего то сто шагов – и посплю где-нибудь в кустиках.
Он уже хотел зайти в реку, как вдруг за его спиной затрещали кусты, после чего раздался глухой топот конских копыт по песку.
– Теперь не уйдёшь, – Танис обернулся на голос и увидел властника, того самого, который узнал его – крепкого черноволосого мужчину в чёрном суконном кафтане и пыльных чёрных штанах, заправленных в поношенные рыжие сапоги.
Властник слез с коня и, обнажив меч, направился к беглецу. Танис вышел на берег и достал из голенища нож. Они остановились друг перед другом. Один сжимал в руке кинжал с лезвием, длиной в ладонь, второй – меч в три локтя.
– Собираешься этим драться?! – поразился властник.
– А ты что думал, – ответил Танис.
Преследователь поднял в вытянутой вперёд руке меч, направив остриё клинка в грудь Таниса. Тот в ответ поднял нож – два лезвия, с лёгким мелодичным звоном, коснулись друг друга.
– Я убью тебя, – произнёс властник.
