Конечно, без боя я не сдавался. Голосок был дурацкий, и я с ним спорить начал. «Позвольте, – говорю, – если это вот – не то, если утирание носов всем моим недоброжелателям – не то, то что же тогда – то?» Молчание. Я торжествовал. Но голос возвращался каждый день. Я его терпеть не мог, ненавидел его, все время заглушить пытался. Да что это за ноющий слабак, в конце концов? Тем более, оправдывал я себя, я не один такой, не одного меня система-то вознесла. Что же теперь нам всем делать? Никто из этих, других, как-то от своих каналов не отказывается, ни перед кем не извиняется, ничего не удаляет. Это значит что? Что нормально все это – вот что.
А мне голосок этот: «Ну что ж ты не пойдешь, перед всеми людьми не расскажешь, чем это таким ты занимаешься, что такой богатый и классный». И я представил, как я вот иду по улице, захожу в любимую хинкальную, болтаю с милой той официанткой, формы которой мне всегда нравились, назначаю свидание, а на нем? Расскажу я ей, чем занимаюсь? Что мы обсуждаем на этих стримах, что за шутки я вставляю, какие словечки использую? Да она же убежит, бедная, от такого маньяка. Нет, мне надо себя ограничивать, с кем общаться, мне надо с такими же пошляками, с такими же нравственно опустившимися людьми только общаться. Мне надо быть двуличным – для всех таким вот сладенько-нейтральным, а для своих – жиганом, который и сальное словечко бросит, и пошутит непристойно. Да помилуйте, разве я такой? Я же хотел со злом бороться, воспрять как птица феникс, осиянный славой. А выходит что? Я просто мерзкий развратник? Нет, я вовсе не хотел думать, что выходит. Потому что тогда все ломать, всего себя ломать, получается, надо из-за какого-то голосишки. Лучше его задушить, забить! Еще больше в пошлости, в мерзости удариться, чтоб уж наверняка.
Я думал даже, что я вот что-то упускаю в жизни, что вот эта фантастическая жизнь, вдохновленная аниме, она где-то рядом, что есть эти стремления в моей душе, но я их просто извратил и не в то русло пустил. Что вот встреть я, допустим, человека, который был бы чист душой, который нравственно себя ничем не запятнал, то я бы тут же с него пример взял. Да не было таких! Вот, я не виноват, друзья, что я таким стал, это среда, да и только, меня таким сделала. Только вот голоску этому внутреннему ничего не объяснишь, он гложет и гложет, что я для чего-то еще пришел в этот мир. Но я в такие минуты смотрю на свой банковский счет и думаю, в какой ресторанчик пойти что-нибудь вкусно поесть.
А мне скажут – как ты надоел брехней! Да ты врешь все! Где твой канал-то? Тысячи подписчиков твои? Эти анонимные записки все вранье и безумие. А я вам: видите, потому и записки, потому и канал не называю, потому что это ни для чьих глаз не предназначено, а я только прощения прошу. У кого и за что? Ха-ха-ха! Чтоб я сам знал! Впрочем, за что знаю. За то, что ее предал и погубил. Да, это я ее погубил. В этом я уверился сразу же, как новость прочитал в интернете. Я же ее тогда обманул. Я же от нее сбежал как трус последний. Она была святая, не такая, как все вы, господа! Я ей мог только что ноги целовать. Я мог только у ног этих ползать и глаза не смел поднимать, не то, что разговаривать с ней даже. Да господи, опять в пошлость какую-то ударился! Нельзя так! А вот давайте снова про вас, господа, да-да, про вас, мои дорогие подписчики, которые никогда этот текст не увидят. Которые с пошлостей живут, грехом упиваются. Вы почему такие? Собственно, вопрос-то истинный: почему я сам такой? Вот и ответим вместе.
