Клиентов Влада и Зинаины никто не предупредил о том, что в стране начался полный распад власти белого правительства апартеида с упразднением всех социальных функций, включая уборку мусора, медицинское обслуживание, полицию, армию и прочие атрибуты цивилизации. Очень скоро всеобщие выборы сделают власть черного большинства легитимной, а отсутствие социальных функций спишут на многолетнее правление мерзких белых расистов.
Прибывшие из России семьи выживали чудом, растрачивая остатки сбережений. Кто-то устраивался мойщиком посуды и мусорщиком, кто-то возвращался домой. Но многим стыдно было возвращаться так быстро и так позорно. Количество осевших в Витсбурге семей неуклонно росло – у Влада и Зинаиды как-никак был успешный бизнес… И все они – без исключения – рано или поздно обращались в посольство.
В один прекрасный момент количество обращений перешло в таинственное качество. И в тот же день случился наш разговор с Артемом Ивановичем по поводу сладкой парочки.
Моя роль в этом деле была, в общем, проста. На очередном мероприятии в Русском доме познакомить Гонопольских с Кириллом Вольским, тем самым бледным красавцем, который тренировал меня в гараже и руководил мной в аэропорту. О будущем думать не хотелось – не взорвать же их хотят!
Взорвать – не взорвать, но знакомство состоялось. Я получил благодарность, и дальнейшие события происходили без моего участия. Меня только оповестили через некоторое время после всего происшедшего.
Согласно сухому тексту полицейского протокола, поступившего в посольство, Влад Гонопольский отделался относительно легко. Он был расчетливо выброшен из вагона пригородной электрички прямо под колеса встречного поезда. Правда, источники в железнодорожной полиции позднее сообщили о травмах по всему телу, вызванных долгим и добросовестным избиением чем-то вроде бейсбольной биты перед финалом под колесами.
С Зинаидой неизвестные поступили весьма гуманно, дав ей время на опознание тела мужа и его похороны. И только потом завершили процесс, нанеся вдове пятьдесят ножевых ран, из которых именно пятидесятая была смертельной. Все случилось в многоквартирном доме, населенном черными и белыми семьями с доходами много ниже среднего, что являлось обстоятельством еще недавно невообразимым. Все жильцы проявили похвальное благоразумие, почти не обратив внимания на свиноподобное предсмертное визжание вдовы недавно погибшего предпринимателя.
Прочитав протокол, я почему-то вспомнил гибель жены арестованного НКВД театрального режиссера Мейерхольда – актрисы Зинаиды Райх от ножевых ранений. Вспомнил и тут же устыдился. И сам себя извинил невозможностью контролировать поток мыслей и образов, существующих в голове.
Процессуальная рекомендация полицейского управления для случаев, связанных с иностранцами, была стандартной: уголовного дела не возбуждать по целому ряду причин, среди которых иностранное происхождение жертв и отсутствие следственной перспективы для обеих смертей. Чего только не стерпит бумага!
А мне оставалось разобраться в собственных ощущениях. Ну, были встречи с Гонопольскими – встречи как встречи. Знакомство их с Вольским. И вот теперь без всякого перехода – колеса поезда и предсмертный визг. Под ложечкой засосало.
Может, это нечистая совесть? Подсознание ответило определенно: нет. Засосало от чувства кровожадного удовлетворения – вот ведь как удачно все сложилось.
