Я вежливо уверял, что шанс, конечно же, остался. Для этого нужны поступки или даже подвиги, обеляющие человека в его собственных глазах. Ну и – покрывающее все покаяние. В прежние времена закоренелые злодеи каялись перед смертью или, если была возможность, уходили в монастырь. «Смолоду бито, граблено, под старость пора душу спасать». Мы, конечно, не монахи, но шанс есть всегда, нужно только не упустить его. По крайней мере, если верить Достоевскому.
В ответ Вольский окатил меня холодным взглядом, на некоторое время прекратившим разговоры о смысле жизни.
Помимо подогретых напитками философствований речь регулярно заходила об общих знакомых – всегда по инициативе Вольского. О чрезвычайном и полномочном после в Северной Сан-Верде Гаджиеве и его жене Ларисе. О бывшем дипломате Арсении Семаго и его жене Полине – с ними, кстати, Вольский уже пересекался у нас в доме. Фигурировала в разговорах и Варя Смолоногова, личность которой также активно интересовала Вольского.
Именно разговор о Варе открыл мне еще одну неожиданную сторону бледного красавца: неравнодушное отношение ко всему, что ее касалось. Однажды Вольский неприкрыто намекнул на то, что у него есть персональное задание прикрывать Смолоногову во всех ее делах.
В таких разговорах следовало искать второе дно. Скорее всего, таким образом меня вводили в какую-то хитрую комбинацию. В зону двойной тени – от фигуры Вари, с одной стороны, и от Конторы в лице Вольского – с другой.
Мне представилась возможность понаблюдать Варю на светских собраниях. Иногда в одиночестве: загадочная красавица, привлекающая внимание не только мужчин, но и женщин. Иногда в сопровождении известных или неизвестных спутников. Я присутствовал при ее общении с людьми – от организаторов вечеров в Русском доме до послов разных стран и всемогущего резидента Грохота, которого можно было считать игроком высшей лиги общения. Артем Иванович и Варя напоминали два говорящих айсберга: за словами ощущалась бездна, в которую не всегда хотелось заглядывать.
Мнение о Варе составлялось и из осторожных рассказов Артема Ивановича, который мог говорить далеко не все, но пищи для предположений выдавал достаточно.
Итоговый портрет был таким. Умна и привлекательна, хотя и не молода. Готова манипулировать людьми для достижения своих целей. Средства манипуляции разнообразны: обширные связи, постель и, если потребуется, шантаж и убийство. Чем короче с нею сближаешься, тем сильнее чувствуется опасность. В Витсбурге живет с больной старой матерью-графиней.
И с этой яркой и опасной женщиной мне было рекомендовано сблизиться до степени, позволяющей получить и проверить критически необходимую информацию.
Грохот не без назидания рассказал мне вот что. Варя оказалась около него по решению руководства MI6 в 1991 году. Она вычислила человека Грохота в своем окружении, сумела завязать с ним отношения и «влюбиться». Варя позволила воспринять себя как стандартную глупенькую англичанку и оказаться во власти страшных людей команды Грохота.
Влюбленная англичанка, хотя и с русскими корнями – страшная сила, на все готовый вепрь, в чем Варе удалось убедить сначала подставленного ей Грохотом Ромео, а потом и самого Грохотя. В результате Варя стала снабжать Контору высококачественной дезой, дискредитирующей высокопоставленных фигур в Москве, которым Варя легко кружила головы и тут же сдавала Грохоту и друзьям в MI6.
