Читать онлайн Диана Халикова - Исповедь Лимонной сеньориты
Иллюстратор Елизавета Аргамакова
Редактор Елизавета Ульянова
Корректор Татьяна Исакова
© Диана Халикова, 2019
© Елизавета Аргамакова, иллюстрации, 2019
ISBN 978-5-0050-2836-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Вместо предисловия
Мимоза, или Как начались мои истерики
Март. Мне 7 лет. В Мурманске ещё мороз, но солнце яркими лучами влетает в окно, заливает светом комнату, делая атмосферу праздничной.
8 Марта. Мама не пьёт уже около недели. Я так счастлива, что кружусь от радости по комнате. Мама говорит, что нам нужна мимоза.
Мои глаза загораются: празднику быть! Беру деньги, одеваюсь потеплее, иду искать мимозу. Около дома всё раскупили, значит, надо ехать на ближайший рынок.
Сажусь в троллейбус. Всего пара остановок, и я близка к цели. На рынке по-праздничному шумно. Я привычно деловито нахожу то, что надо, – веточки с пушистыми жёлтыми шариками.
Ура! Мама будет счастлива! Сейчас я привезу мимозу, она приготовит что-нибудь вкусное, мы включим телевизор и будем смотреть концерт. От предвкушения такого прекрасного дня внутри меня всё пело.
Доезжаю, бережно несу мимозу, чтобы ничто её не повредило. Вставляю ключ в замок, открываю дверь. Чувствую – что-то не то – и уже подсознательно знаю, что именно, но ещё гоню от себя эти мысли.
Захожу на кухню. Всё внутри опускается. Видно, что тут кто-то уже гостил, на столе пустая бутылка из-под вина. Мама не собирается быть в этот день со мной, она уже лыка не вяжет.
Бросаюсь в комнату. Отчётливо помню, как плюхнулась на пол около дивана, облокотилась на него и завыла, завыла от тяжести, которую не могли вынести детские плечи.
В тот год я видела слишком многое. Буквально за месяц до того случился мой первый день рождения, который не отмечали. Было много пьянок, драк; мы недоедали, ходили распродавать вещи из дома; маме при мне сломали руку в пьяной драке; я выхаживала её после алкогольного отравления; оставалась одна на три дня с половиной кастрюли холодной манной каши. И вот мама перестала пить.
Я верила, жила счастливой мыслью, что это навсегда.
У меня забрали эту веру.
С того дня что-то во мне сломалось, мои истерики слышали все соседи каждый раз, когда мама снова была пьяной.
Полностью (полностью ли?) избавиться от последствий я смогла, только став взрослой, когда обратилась к психологу.
Я простила маму и отпустила боль, которая мне не давала иногда дышать и расправлять крылья; я отпустила все ожидания от неё и взяла на себя ответственность не соответствовать её ожиданиям.
После этого родились новые стихи:
В этой книге я собрала свои воспоминания, жизненный путь до этого момента, мысли, истории, стихи. Здесь всё честно, искренне, где-то больно, где-то смешно, где-то наводит на размышления.
Спасибо каждому, кто решил прикоснуться к моему миру.
Начнём.
Часть 1. Исповедь
1
Многие спрашивают, а порой и не спрашивают, но хотят узнать, почему я в инвалидной коляске.
Итак. Как это было.
16 сентября 1995 года в школу идти было не нужно – суббота. Я всего две недели отходила в первый класс, мне 7 лет.
Мама на тот момент наконец-то бросила пить, уже несколько месяцев работала продавцом молочной продукции на разных точках в городе.
Я пришла к ней на работу, потому что в этот день она торговала на площади недалеко от нашего дома.
Покупателей было очень много, я стояла около маминого торгового лотка, позади меня с КрАЗа торговали картошкой.
В какой-то момент произошло непонятное, я увидела себя с высоты — маленькую девочку в красной куртке, в красных штанах с вышитым на коленке домиком; заметила, что прямо на хрупкую детскую фигурку движется КрАЗ, и в голове мелькнула мысль: «Надо отбежать!»
После перед глазами началось какое-то мельтешение. Я вдруг подумала, что мы опять уснули под телевизор и началась профилактика, которая мигала на экране. Но это было другое…
Я лежала на мамином торговом столе, вокруг собралась толпа, помню какие-то лица, и мама, срывая с головы сиреневый берет, кричала: «Фашисты!»
Меня просили пошевелить рукой, но я не могла. Дышать было тяжело. В голове – полное непонимание происходящего.
КрАЗ бампером придавил меня со стороны спины к торговому лотку мамы. Он стоял в метре от меня, поэтому отбежать я просто не успела, всё произошло в доли секунды.
2
Кто-то тут же вызвал скорую, меня с мамой повезли в больницу. Мне не было больно: наверное, вкололи анестетики. Я плакала, было страшно и непонятно.
Как оказалось, водитель КрАЗа отошёл перекусить, а на его место сел пьяный грузчик. Он поспорил с кем-то, что заведёт грузовик. И завёл! И поехал! За три месяца до того он вышел из тюрьмы, а случай со мной вернул его туда. 4 года. Ни копейки помощи. Цена моей здоровой жизни.
Злюсь ли я на этого человека, ненавижу ли? Нет. Я понимаю, что его целью не было задавить маленькую девочку, он просто сделал глупый необдуманный поступок, который обернулся трагедией.
В больнице я сразу оказалась в реанимации. Первые дни помню смутно, было тяжело дышать, на лице – дыхательная маска. Я всё время находилась в сознании, и это было страшно: голые мужчины и женщины в шаге от смерти, стоны, крики; кажется, рядом даже кого-то оперировали…
Маму пускали только в определённые часы, а спустя какое-то время она перестала ко мне приходить. Один раз с ней был отец: зашёл, упал в обморок, и больше я его не видела.
Мне всё время хотелось пить, и страшно чесалась голова. В тот момент я была полностью парализована и абсолютно ничего не чувствовала, кроме головы. Очень помогала одна из санитарок. Виктория болтала со мной, чесала мне голову, поила так часто, как я просила. Помню, она грустила, когда спустя три недели меня перевели в отделение нейрохирургии. Привязалась ко мне.
Знаете, что самое удивительное? Вика недавно нашлась! Она прочла обо мне статью в газете, узнала меня, нашла в одной из соцсетей. Спустя 23 года! Божечки-кошечки, как чуден и непредсказуем этот мир!
3
Итак, наезд КрАЗа, три недели реанимации – и меня перевели в общее отделение нейрохирургии областной больницы города Мурманска. Мне 7, я полностью обездвижена, вокруг незнакомые люди, а мама всё не идёт…
Тем не менее я была всё та же болтушка-веселушка и, как обычно, быстро подружилась с женщинами из палаты. Они кормили меня с ложки, перелистывали страницы книжек, которые я читала, ждали вместе со мной маму.
И дождались! Она пришла. Села рядом и горько заплакала. Это очень трудно – видеть своего ребёнка, который и минуты не мог усидеть на месте, обездвиженным. На тот момент она нашла в себе силы быть со мной.
Травмы, подобные моей, связаны с кучей осложнений. То, что ты не можешь ходить, лишь верхушка айсберга. Начались проблемы с почками и мочевым пузырём. Температура 40>о, жутко знобит; чтобы её сбить, накрывают мокрой холодной простынёй, в ноги кладут лёд. Те моменты кажутся маленьким персональным адом. Но постепенно удаётся справиться и с этим.
Врачи предлагают маме отказаться от меня. Мол, рано или поздно от таких детей всё равно отказываются. Мама зачем-то рассказывает мне об этом в канун Нового года.
Полгода в больнице более-менее стабилизировали моё состояние. Начали чуть-чуть двигаться руки. Перестала скакать температура. Наладилось дыхание. Обычно в таких случаях выписывают, но меня выписать не могли. Мама снова пропала, и теперь уже не на 2 недели, а гораздо дольше.
Ко мне неделями, месяцами не приходил ни один родной или знакомый человек.
4
Прошло полгода больничной жизни после этой трагедии. К тому времени мне уже исполнилось 8. Из больницы никуда отдать меня не имели права, потому что мама пропала. Но и находиться там я больше не могла. Что делать?
Надо отметить, что ни бабушек-дедушек, ни теть-дядь – никого рядом не было. Отцу я давно была не нужна, мама исчезла. Ситуация патовая. Придумали выход: перевести меня в детскую больницу.
Перевели. Сначала мне даже понравилось там: новая обстановка, девчонки – интересно. Но им почему-то в голову пришла бредовая идея. Я услышала, как они шепчутся, что я на самом деле хожу и ночью копаюсь в их тумбочках. Как же мне было обидно! Но и сказать что-то смелости не хватало. Со временем их выписали, и у меня стали появляться подружки.
К концу первого месяца в детской больнице появилась мама! Целых 11 счастливых дней она приезжала ко мне, заботилась, привозила что-то вкусное и интересное. К тому времени меня начали сажать в инвалидную коляску. Сидела я плохо, тело сползало вниз, но и это было прорывом.
Ещё одной радостью оказалась учёба. За 3 месяца я окончила курс первого класса. Ничто и никогда я не любила настолько сильно, как учёбу! Руки тогда уже немного лучше работали, я понемногу начала писать и рисовать. Очень слабо, но и это было огромной радостью.
Полгода в этой больнице помогли мне немного окрепнуть. Правда, были и осложнения: болела спина, на теле появились пролежни, потому что мама снова запропастилась, а санитарки договорились мыть меня в ванне один раз в месяц. Стоит отметить для полноты картины, что из-за травмы у меня было полное недержание, а о памперсах в те годы ещё не слышали. Вы понимаете, насколько плачевно всё было…
Снова встал вопрос, что меня пора выписывать, но куда? Мама не приходила уже несколько месяцев: как потом оказалось, она сломала ногу во время очередного запоя.
Далее привожу статью, опубликованную тогда. Имена изменены, но всё в точности, как было. Предлагаю посмотреть на случившееся со стороны.
5
После травмы я почти год провела в больницах, немного окрепла, но выписать меня всё ещё было некуда. В тот момент, как я потом узнала, в суде было возбуждено дело о лишении мамы родительских прав.
Меня отправили в детский неврологический санаторий, недалеко от посёлка Видяево, где позднее затонула подводная лодка «Курск».
Это было неплохое место. Много детей, можно было гулять, играть, смотреть телевизор. Там мне делали различные процедуры, массаж, ЛФК и т. п. Также со мной занимался учитель, и я смогла вовремя окончить второй класс.
Из плохого – мне сожгли на процедуре оба локтя. К тому же я часто плакала без мамы, скучала по ней, не понимала, что же будет со мной дальше.
Мама появилась через несколько месяцев. Она была пьяна, но я всё равно обрадовалась: санаторий находился где-то в часе езды от нашего города, а она всё-таки выбралась ко мне.
Второй раз она приехала на Новый год и забрала меня на 2 недели. Как же я была счастлива! Правда, мы поехали не домой. Пока я лечилась, мама сменила квартиру, уехав из Мурманска в маленький городок Кола. Разницу, которую ей заплатили, она прогуляла.
Всё это я узнала потом. А пока была с мамой, одну неделю нас приняла одна её подруга, а вторую неделю – другая. Пришло время отвозить меня обратно в санаторий, и я выплакала столько слёз, что хватило бы на небольшой персональный океан.
Но она не бросила меня. Суд по делу о лишении родительских прав мама выиграла!
Похожие книги
