— Познакомился уже. В прошлый раз.
А я и забыл, что, когда он вот так же ввалился с претензией несколько месяцев назад, наша с ним перепалка закончилась… весьма мерзко. Первый раз на моей памяти весь офис стал свидетелем поганой семейной сцены. А Денис, конечно, прекрасно знает, как я отношусь к подобным перформансам, и сделает все, чтобы я поскорее от него избавился. Единственным работающим способом, если хочу сделать это по-мирному.
Грустно осознавать, что моя единственная живая кровная родня - такое чмо.
А еще грустнее от того, что это великовозрастное чмо, вымахавшее с меня ростом - целиком и полностью дело моих рук. Может и к лучшему, что у меня нет и, скорее всего, уже не будет собственных детей. Пример моего воспитания маячит перед глазами и как бы намекает.
— Сколько? - спрашиваю я, не отрывая взгляд от экрана.
Черты лица холеной рыжей красотки замыливаются на фоне происходящего, хотя я изо всех сил пытаюсь сфокусировать на ней взгляд. Сколько ей лет? Чуть больше тридцати, но одета она, как это модно сейчас говорить, эпатажно: расстегнутая белая рубашка, нарочито неряшливо заправленная в рваные джинсы, куча браслетов на обоих запястьях, смарт-часы от дорогого бренда. Я невольно пытаюсь представить ее голос. Почему-то в моей голове он звучит с хрипотцой, и это настораживает, потому что это выбивается за рамки моих предпочтений.
— Двенадцать тысяч, - озвучивает «откупные» Денис.
— Почему не пятнадцать? Не десять? - Нет необходимости уточнять, что речь идет о валюте.
— Хочешь, чтобы я задержался и объяснил все на пальцах? Тогда попроси свою жопастенькую секретаршу сварить ведро кофе и притащить мультимедийную доску. Тряхну студенческой стариной, вспомню, как я защищал проекты и диплом.
— Диплом ты защищал пьяный в какой-то гостинице, в обнимку с двумя такими же неприкаянными тёлками, - говорю себе под нос, делая перевод по карте.
Денис заглядывает в пикнувший телефон, прищелкивает языком и с подчеркнутым извинением водружает на полку то немногое, что осталось от фигурки «денежной кошки».
— Прости, что порчу тебе жизнь своим периодическим вторжением, - нарочно громко говорит Денис, стоя на пороге настежь открытой двери. Это его маленькая месть за то, что наше с ним общение затянулось дольше, чем пара минут на вывод денег. И за отпечаток моего кулака на его небритой роже.
— Десять, - произношу вслух. Тоже достаточно громко. - Девять.
— А что будет, когда случится ноль? - Он снова паясничает, на этот раз корча орущую рожу с известного полотна Эдварда Мунка.
— Заблокирую все твои карты.
Четыре слова действуют как волшебное заклинание - через секунду моим оторванным братцем даже не пахнет.
Когда-нибудь я почувствую все последствия своего «воспитания». Моя задница уже сейчас зудит, предчувствуя все «прелести» такого столкновения, но раз это случилось не сегодня - то и хрен бы с ним. Я честно пару раз пытался наладить контакт, но постоянно натыкался на совершенно безумные обвинения, щедро сдобренные матом и юношеским максимализмом. В конце концов, даже у моего ослиного упрямства поникли уши, так что я выбрал наиболее эффективный путь - откупаться.
Не быть мне идеальным мужиком - что поделать.
— Валентина, загляни ко мне, - вызываю секретаршу, и она тут же впархивает в кабинет, как всегда исполнительная, приглаженная, аккуратная и деловая.
Ровесница моего оболтуса, но между ними пропасть размером в Гранд-Каньон.
