Исповедь в жанре нуар. Часть 1. И свет покинул этот мир - страница 8

Пустой бокал полетел в стену, осколки разлетелись по тёмным углам и затаились там, как крысы.

Я вскочил со стула и спрятал под курткой мудрую подружку, жаждущую правосудия. Правосудия и мести.

Рада… или Светлана… я знаю, чего ты хочешь… ведь я неплохо знаком с желаниями призраков.

Они хотят мести!

Зачем я направляюсь к ней домой? Зачем? Свет давно угас. Тьма окутала всё вокруг. Её мне и без того было достаточно.

Может, я всё ещё надеялся разжечь огонь? Поминальный костёр? Или меня подстёгивал тусклый смысл, появившийся у моего никчёмного существования? Брехня!

Я совершенно не знал, зачем хочу осмотреть место, где она погибла. Знал я лишь одно! Правосудие должно свершиться! В этом я был солидарен с Береттой.

Да. Она была юной девушкой. У неё могли быть проблемы, но, чёрт возьми, неужели нудный детектив в отставке мог довести её до самоубийства? Бред!

И почему Кевин? Почему ни с того ни с сего Кевин? Неужели она была пьяна и нажала на автоответ? Ответы! Я их найду!

Когда-то давно я уже опустил руки. Ушёл в сторону и теперь бродил по краю пропасти, куда не хватало духу сделать последний шаг.

Моему малодушию цена – призраки. Ещё одного ночного гостя я точно не вынесу.

Неужели никаких надежд на завтрашний день в этом чёртовом городе ни у кого не осталось? Неужели выжить здесь можно только из ума?

Нечастые встречные, которые лишь силуэтом напоминали людей, не давали ни малейшего намёка на возможность опровержения моих домыслов.

Я старался больше не смотреть в их сторону. Пусть уходят. Пусть уходят прочь. Мне среди них места не найти.

Я уж и позабыл, каково это. Побывать на месте преступления. Бывшие коллеги всегда так: нарисуют что-то на полу мелом, разбросают жёлтые карточки с цифрами. Потом повяжут всюду ленточки, как на рождественских подарках.

Настоящий праздник… или томное предвкушение праздника… праздника для полицейского… пусть и бывшего. Как же это мерзко.

Ночь дышала холодом. Город дремал, будто удав, заглотивший жертву. Надеюсь, не я был этой жертвой. В такую ночь невозможно не думать о мертвецах. Кевин бы улыбнулся моему оптимизму.

Дом Рады мог принять любого. Мне знакомы такие дома. Они скалят свои беззубые пасти, приглашая войти. А пока вы решаетесь, они нагло изучают вас пустыми глазницами окон. Секунда замешательства, и… Входи, друг! Входи же.

За каждой второй дверью торчок готовится принять новую дозу. В застоялом прогнившем воздухе лестничных пролётов растекается эхо сбивчивого шёпота: то ли мольбы к Господу, то ли бессвязного бреда. В подвале наверняка варят крэк в промышленных количествах.

Девочка, как же тебя сюда занесло?

Несколько минут блужданий по коридору – и я у цели. Срываю белую ленту с печатью и аккуратно вскрываю замок: незатейливый, как плевок под ноги.

Самым мудрым решением было бы развернуться и уйти. Сесть в машину и поскорее убраться отсюда. Чтобы, как обычно, напиться вусмерть, но… я не был мудрым человеком.

Дверь протяжно скрипнула, я вошёл в квартиру Рады.

Щёлкнул выключателем под правой рукой и при тёплом до тошноты свете стал оглядывать помещение.

Квартира-студия. Справа зона кухни. Слева две односпальные кровати. Снимала квартиру с подругой или жила с сестрой? Точно! Тело ведь обнаружила сестра.

Рабочий стол. Он же трюмо, судя по большому зеркалу и наличию груды косметики.

В самом центре квартиры чёрный диван, перед ним на стене телевизор. Думаю, он ловит те же помои, что и мой ящик.