Улицы были очень широкими – метров в пятьдесят и более, а длиной примерно от километра до пятнадцати. Общая структура города напоминала нечто вроде звезды – ромбовидный центр со зданиями, явно не жилыми, от которого во все стороны шли лучи-улицы разной длины. А вот окончания таких улиц связывались с кончиками других улиц более узкими магистралями, приподнятыми над основными улицами на несколько десятков метров, причем под разными углами. Почти на каждой улице были несколько площадей круглой формы, в центре которых стояли или колонны, или стелы разной формы. А вот памятников или хотя бы чего-то их напоминающего не было. А вообще, ассоциации работали странно. Так и представлялось, что, выйдя вот из этого здания, патриций закидывает на плечо конец туники, свистит, и рядом останавливается летающая платформа с магнитным левитационным двигателем, которая, после того как пассажир загрузился в нее, вон по той каменной восходящей линии несется на второй уровень города и по длинному виадуку привозит патриция к дому с термами, где крепкие рабы с высокотехнологичными ошейниками с изумрудами в качестве источника питания сделают массаж, а через вон тот волновод, где чувствуются остаточные молекулы вещества, сходного по составу с хрусталем, равномерно покроют тело клиента солнечным загаром…
Сергей мотнул головой, отгоняя свои фантазии. Вообще, интересное место ему попалось. И хотя сейчас на планете не было разумной жизни, похоже, когда-то она тут бурно цвела и пахла. Но «что-то пошло не так». Всегда есть это «что-то не так». Не исключено, что и Земля может столкнуться с этаким «что-то» и так же перестанет существовать. Впрочем, чтобы такого не случилось, земляне медленно, но верно расселялись по разным планетам. Интересно, местные жители смогли диверсифицировать варианты своего выживания? Ну, по крайней мере, сейчас на всей планете нет ни одного видимого признака наличия цивилизации. Значит, всё-таки нет. Хотя кто же знает?
СУНИК выделил три типа разрушений. Самое значительное – от землетрясения или ему подобного сотрясения грунта. Основной процент разрушений приходился именно на это. Однако и до землетрясения было несколько локальных очагов разрушения. Один шел полосой от южной границы города до центра и в стороны – на восток и запад, не трогая северное направление. То есть что-то прямо выдавило каменные основания и строения в этих направлениях. Затем шло несколько воронок, радиально разбросавших камни. Причем вероятные взрывы пришлись по местам разрушений той волны, что пришла с юга. Несложный расчет разлета камней известной массы на известное расстояние, минус возможные их передвижки в результате первой волны разрушений и последующего землетрясения, а также характерные разломы в монолитах дали мощность взрывов около пяти килотонн. Не много, прямо скажем. Но зато все взрывы одной мощности, что говорит о какой-то унификации боеприпаса. Не факт, конечно, но с вероятностью около тридцати процентов. Тоже неплохая вероятность по таким остаткам.
В принципе, сценарий «падения» города выходил примерно таким: сначала на город наехал кто-то большой – то ли механизм, потом разделившийся на части, то ли множество мелких объектов в одной лавине. Об их относительной разумности говорит не хаотичный путь движения, а вполне себе упорядоченный. Потом по этим нападающим были нанесены мощные удары, потому как лупить самого себя ядерными зарядами странно. По крайней мере, нападающие вряд ли сами по себе лупили, и не выходит, что они могли идти по ранее нанесенным ударам – какой в этом смысл? Поэтому получается, что жители города били сами по себе, пытаясь уничтожить нападающих, как прихлопывают комаров на своем теле. А потом землетрясение рассудило их всех, перемешав и опустив на дно океана.
