– Ну вот, – улыбнулся Сергей, – наконец-то. Надо было раньше спросить. Всё как всегда: пока не пнёшь под зад, никто не пошевелится.
– Меня пинать не надо, это СУНИК – птица гордая, а об меня и ногу сломать можно. – Джин не отвлекался от шахматной доски. Вообще-то, как думал Сергей, тот мухлевал. На самом деле выиграть у человека в шахматы для РОКОМа ничего не стоило, но в целях поддержания психологической обстановки он держал свое владение шахматами на уровне лишь чуть выше, чем у Сергея. Чтобы у того интерес оставался, а процент выигрышей составлял около сорока процентов. Согласно логике психологов, это было оптимальное соотношение. Но Сергей этого не знал, хотя и подозревал нечто подобное.
– Не буду, – кивнул человек. – Ногу я ломать не хочу.
– И это верно, – пробормотал Джин, – Ну что, снимаешь все же маску?
– Три, два, один, – что-то пискнуло, УНИК поменял цветовую окраску шлема в виртуальном скафандре, отражающем его текущее состояние, на красное и отключил энергетическое поле.
Сергей снял остальную часть шлема, зажмурился от удовольствия, не открывая глаз, сделал шаг из-под навеса и повернул лицо к солнцу. Легкий ветерок трепал кудри, а исследователь, будто в нерешительности, чуть помедлил и наконец сделал глубокий вдох.
– Мммммм… Какой вкусный здесь воздух! – пробормотал он и вдруг резко повернул голову и посмотрел на рыся. Тот еще немного отошёл. Ну как немного – метров где-то на десять. Все-таки странные звуки, странные движения. Но по внешнему виду вроде бы не испугался.
– Хороший котик, – сказал Сергей.
Рысь дернул ухом на звук голоса. Раньше-то этот двуногий не издавал звуков, а тут вдруг заговорил. Ну, не рычит, и то хорошо… Рысь снова улегся на пузо.
– Нет, реально вкусный воздух. – Сергей всё никак не мог надышаться.
– Не буду спорить, – индифферентно ответил Джин и передвинул фигуру на доске. – Не моё.
– Не твое, – тихо повторил Сергей, щурясь на солнце. – Твое – ветер электронов, водопады фотонов, волны энергий и разряды нейроимпульсов.
Помолчав немного, он спросил у Джина, хотя мог спросить напрямую у СУНИКа, но вот захотелось так:
– Что нам еще осталось здесь сделать?
– Да, в общем-то, почти всё сделали. Химию и биологию суши и океана на восемьдесят пять процентов. Примерно. Правда, биологию выводить на сто процентов не было в планах, процесс это не быстрый. Оставим подводную автоматическую станцию с модулями под разные глубины с термоэлектрическим преобразователем в качестве генератора энергии, и пусть снимает всё, что может. Потом или заберем, или пусть сама вдоль берега перемещается, если не жалко оставить реактор.
– Не жалко, – качнул головой Сергей, – у нас их и так неплохой запас. А если срочно понадобится дополнительная энерговооруженность – или заберем, или заведем наш промышленный синтезатор. Благо трансурановых руд тут в достатке. Хотя, – Сергей подумал немного. – Нет, не будем реактор оставлять. Пусть преобразователи использует. Медленнее будет, но нам и торопиться некуда.
– По геологии, – продолжил Джин, – вроде всё, что надо, отсканировали. Какие ресурсы тут есть, отметили. Правда, попадаются насыщенные железом островки, нехарактерные для естественного появления именно в данных условиях, но объяснить их наличие пока не получается.
– Они большие по размерам?
– По-разному. От двух метров до сотни. Странно, конечно, но ничего особенного. На Земле тоже такое попадается, например Курская магнитная аномалия, но здесь всё же слабое ее подобие.
