Истерлинги - страница 34

– Лешему только дай волю ни одной юбки не пропустит!

– Ага! Он такой! – одобрительно закивали за столами.

– Тихо! – рявкнул Горыныч, – Так значит вы, со лжой ко мне пришли и меня же ещё и за собой в поход зовёте?

– Ты прости, тагавор! – Голт вышел вперед, – Одна у нас надежда тогда была, сестру уберечь. Все знают, что Горыныч всегда ложь от правды отличит и по справедливости рассудит. Только на то и надеемся!

Мардагайл одобрительно, одними уголками глаз улыбнулся силуру!

– Ладно, как быть и что делать после решим! А сейчас Вы мои гости, садитесь за стол, ешьте, пейте! Ни о чем не думайте. Завтра день будет!

Пленникам отвели место за одним из столов. На протяжении всего пира их кубки не пустовали, а сам Мардагайл пару раз поднимал тосты за их здоровье.

Пир шел своим чередом, а у молодого анта, на душе скребли тревожные кошки. Кайели они так и не увидели, что с ней не ясно, свободу себе тоже не вернули.

Наутро Бренн проснулся с больной головой в просторной горнице. Рядом с ним, примостившись на краешек кровати, сидела черноволосая девушка с длинной косой и огромными глазами!

– Доброе утро! – промолвила она.

– Доброе! – отозвался, ещё не пришедший в себя ант.

– Пора просыпаться! – прощебетало милое создание, – Наш хозяин Мардагайл Горыныч повелел мне о вас позаботиться!

Поход

Давыд впервые сидел за веслом большого струга (18), ему раньше конечно не раз доводилось грести, но это всё были обычные маленькие рыбачьи лодки. Их ладья скользила по водной глади Великого озера, которое румцы называют Долгим. Восемнадцать вёсел дружно опускались с обоих бортов. Юноша изо всех сил старался не сбиться с темпа. Время от времени, поднимая залитые потом глаза, он видел, как совсем рядом с ними скользят по воде такие же струги, с воинами из Любши, Ретры и Старграда. Дулебская земля поднялась в ответный набег на западные города и веси. Через какое-то время спина начала отваливаться, но молодой воин изо всех сил старался не проявить слабости. Сотник Шалай стоял на корме глядя из-под руки куда-то вперёд. Там начиналась болотистая дельта реки Бегущей, где в лабиринте островков и проток лежали развалины Озерного городища – цели их сегодняшнего перехода. Руины они нашли уже ближе к вечеру. На сухом берегу горело множество костров, сотни воинов слонялись без дела, нежась под ласковыми лучами заходящего солнца. Как причаливали и располагались у костра на ночь, Давыд помнил смутно. Кто-то пихнул ему в руки миску с горячей ароматной кашей.

На рассвете боевые лодьи дулебов снова стали выгребать один, за другим, выходя на стремнину Бегущей реки. Ожидая своей смены у весла, Давыд разглядывал проплывающие мимо руины.

– Тут когда-то был большой торговый город. – поделился Шалай, – Его разрушили в одной из последних войн. Мой отец рассказывал, что люди Запада осадили и сожгли его. Огонь был такой, что боевые струги, с воинами, шедшими на помощь, не смогли причалить к берегу.

– Драконье пламя! – отозвался пожилой дружинник.

– Драконье пламя! – подтвердил сотник.

– Что это значит, Драконье пламя? – задал вопрос Давыд.

– Говорят, что без колдовства тут не обошлось! – отозвался сидящий рядом старградец, – Огонь был такой, что плавились камни, а пламя ревело так, что у бывалых воинов сжимались сердца!

– Да! – кивнул Шалай, – С тех пор стали говорить, что город сжег огонь дракона, разбуженного горондольцами.