– Дело даже не в том, что я считаю… Понятно, что мнение отца никто учитывать не будет! Но есть факты, и они как раз на стороне Даши.
– Что же это за факты?
Роман демонстративно указал на изломанный автомобиль:
– Да вот же! Моя дочь могла умереть там! Заметьте, я не говорю, что она по определению не может быть убийцей. Я в это верю, но понимаю, что любой отец скажет о своей дочери такое. Я стараюсь смотреть на ситуацию объективно: если бы Даша действительно хотела убить Ваню, она бы сделала это, не рискуя собой.
Тут Таиса могла бы указать на то, что подростки как раз бесстрашны – и не лишены веры в собственное бессмертие, такое обычно приходит позже. Она просто не видела смысла спорить с Ростовым, спросила она о другом:
– А у Даши были причины убить Ваню?
– Вы что, намерены в чем-то обвинить ее?!
– Я знаю, с чем мне предстоит столкнуться, – осадила его Таиса. – Или вы думаете, что я приду к родителям тех парней, скажу: «Здравствуйте, я психолог, Даша ни в чем не виновата»? А они ответят «А, ну ясно, тогда расходимся» и ничего другого? Я хочу знать, за что держатся они.
– Да за глупость, которую можно придумать на ровном месте… Якобы Ваня собирался бросить мою дочь, а она этого допустить не могла. Как вам причина для убийства?
– А он собирался? Что говорит Даша?
– У них все было нормально, – отрезал Роман. – Я в подробности такого никогда не вдавался, но… Если он сел к ней в машину, они все еще были парой.
– Не обязательно. Второй юноша ее партнером никогда не был, а в машину все равно сел.
– Напросился – это важно. Есть подтвержденные показания других подростков с той вечеринки, Даша не хотела его брать, но он очень настаивал, и Ваня его поддержал.
– Но в итоге пристегнулась только Даша.
– А когда подростки вообще добровольно пристегиваются? – хмыкнул Роман. – У Даши не было выбора: я настроил машину так, что она издавала звуковой сигнал, пока водитель не пристегнется, с каждой секундой все громче и громче. На пассажирские кресла эти настройки по понятным причинам не распространялись, вот и весь секрет. Даша плохо помнит тот день, да и мы на нее не давим… Но ей показалось, что парни заснули, в пять утра это вполне возможно. Она тоже начала клевать носом, а дальше все завершилось очень быстро.
– Ясно. Есть еще что-нибудь, о чем мне нужно знать?
Ответ Таиса получила до того, как ее собеседник заговорил. Взгляд Романа изменился, стал менее уверенным, да и пауза тоже много значила. Получается, кое-что есть, но это не в интересах Даши, вот ее отец и сомневается.
Впрочем, сомнения эти были недолгими, молчать он все-таки не стал:
– Некоторые ребята говорили, что Даша угрожала Ване – при личных встречах и в соцсетях. Она не раз утверждала, что убьет его, если он что-то сделает не так, там они уточняли, что ей не нравилось… Какая разница? Мы с вами взрослые люди, мы понимаем, что слова – это просто слова!
Таиса как взрослый человек понимала как раз то, что со слов многое начинается, ну а Ростов сейчас пытается манипулировать ею через это дружеское «мы», даже если не понимает, что манипулирует. Но он все равно остается в первую очередь отцом, что бы он там ни заявлял про объективность, его мотивы понятны.
Вопрос в том, какую теорию лучше считать рабочей. Понятно, что дыма без огня не бывает, раз на эту Дашу взъелись, она вряд ли добрый ответственный ангелочек. Вероятнее всего, капризная девица, собственница… но вот убийца ли? То, что она рисковала собой, мало что значило для Таисы: эта девочка явно привыкла получать все, что хочет, она была уверена, что избранных смерть не касается. Куда важнее то, что Ваня все-таки сел к ней в автомобиль – и что с ними был третий человек. Даша не рассчитывала на его присутствие, это понятно. Если бы она хотела убить бойфренда, ей куда выгодней было бы дождаться другого случая, когда рядом не будет посторонних, когда шансы на успех чуть выше. С чего ей торопиться? Нет, скорее всего, авария произошла незапланированно, это и нужно держать в уме… однако не зацикливаясь.
