Исторический этикет - страница 12

Рыцарский идеал, средневековые нормы все еще доминируют на театре военных действий, приходя в столкновение с реалиями войны. Война того времени в основном состояла из отдельных набегов и стычек, и потому военная стратегия и тактика требовали отнюдь не рыцарских действий, а умения захватить врасплох, зайти с флангов, быстро сменить позицию и т. д. Но рыцарский дух более, чем где-либо, проявлялся именно в данной сфере, и потому здесь господствовали или, по крайней мере, старательно демонстрировались подчас средневековые представления и нормы поведения, становившиеся этикетной игрой. Место и время сражения должны были определяться заранее, противника специально извещали об этом – внезапное нападение недопустимо. Обычными были предложения о «выравнивании» позиций, т. е. более выгодное место, дающее преимущество одной из сторон, должно быть покинуто. В действительности стратегические интересы все-таки преобладали над романтическими идеями – эти предложения принимались редко. Но иногда романтика все-таки побеждала. Последствия были плачевными, как, например, в известном сражении при Наваррете: Генрих Трастамарский, будущий король Кастилии, пожертвовал более выгодной позицией и потерпел поражение.

Вплоть до начала Нового времени сохранялся обычай устраивать аристии – героические поединки перед строем войск, готовых к битве. В аристиях могла участвовать как пара, так и группы рыцарей, равные друг другу по численности. Некоторые из них вошли в историю: «Вызов при Барлетте» во время итальянских войн или Битва под Девентером во время нидерландской буржуазной революции. Своеобразным политическим шоу в рыцарском духе являются дуэли, на которые владетельные особы вызывают друг друга. Как правило, до реальной дуэли дело так и не доходит, однако подготовка к ней происходит всерьез и требует значительных затрат времени и средств.

Военные действия должны были постоянно согласовываться с нормами рыцарской этики, применявшимися во время турниров и охот. Правила игры запрещали заходить с фланга, маневрировать, отклоняться от прямого пути. Весьма весомы на военных советах были соображения типа: если мы не пойдем прямой дорогой, то не покажем себя воинами, сражающимися за правое дело. Подобная тактика, естественно, приводила к большим потерям и далеко не всегда к победе. Однако соображения целесообразности вряд ли могли остановить «бесстрашных» воинов, ведь главным являлась демонстрация отваги и доблести. Закоснелость, надуманность многих правил «благородного» поведения вступает в противоречие с реальностями войны. Так, одно из них гласит, что рыцарю запрещено отступать в полном боевом снаряжении. Это не только лишает войско маневренности, но и делает невозможным проведение разведки. Решение проблемы ищут в приспособлении военной тактики к средневековым нормам, а не в ликвидации последних. Например, Генрих V Английский распорядился, чтобы рыцари отправлялись на разведку без доспехов – в этом случае возвращение с задания не было бы позором. Или иное правило: победитель обязан заночевать на поле битвы, что являлось символом победы.

Война приукрашивается как в жизни, так и в литературе. Сражения всегда описываются в духе напыщенной патетики, для чего используется специальная высокопарная лексика. Вызываемые войной тяготы и лишения, грязь, кровь и страдания пытаются скрыть, разыгрывая роскошный спектакль рыцарского праздника. Его создает пестрый декор разноцветных одеяний, развевающиеся знамена и вымпелы, султаны на шлемах и красочные гербы. Играют трубы, звучат боевые кличи. До или после битвы совершается торжественный ритуал посвящения в рыцари, либо присвоения звания баннеретов (рыцарей со знаменем). Суровая простая жизнь, как говорится в одном трактате XV в., не подобает людям благородного звания. И потому там, где это возможно, стараются устроиться с удобствами и даже роскошью: лагерь бургундского герцога Карла Смелого под Нейссом похож на декорации для придворного праздника, где шатры знатных рыцарей изображают замки и галереи, окруженные садами.