Истории для кино - страница 27

Вот и сейчас из-под вороха циркового тряпья, лежащего между Ярославцевым и Лёдей, высовывается ангельская головка дрессировщицы, а вслед за ней выныривают мордочки собачонок.

– Скоро приедем? – спрашивает Любаша.

– А хрен его знает! – ворчит Ярославцев. – По такой-то дороге…

Лёдя улыбается девушке:

– Но вообще-то уже недалеко.

А Ярославцев опять ворчит:

– Спи, спи, егоза… Когда спишь, не так жрать хочется…

– Я не голодная, – заверяет Любаша.

– Ну да, птичка-невеличка, – усмехается силач. – Зернышко в день – и сыта!

Любаша грустно смотрит в серое небо:

– Когда уже этот дождь закончится…

С передней подводы спрыгивает Бороданов, дожидается силача и Лёдю с Любашей, подсаживается к ним.

– Скоро село большое будет, там станем.

– В дождь плохо шатер ставить, – продолжает ворчать Ярославцев.

– Зато публике в такую погоду – только в цирк ходить, – заверяет Любаша.

– До цирка еще дойти надо, – вздыхает Лёдя. – А тут можно в болоте утонуть!

Телега спотыкается и застревает в глинистой колее. Все с немым укором смотрят на Лёдю. Тот виновато оправдывается:

– А я чего… Я просто сказал…

– Сказал – накаркал! – рычит Ярославцев.

Силач спрыгивает в грязь и берется за край подводы. Лёдя хочет помочь, но силач отмахивается от него.

– Отойдь! Еще опять чего-нибудь сглазишь!

Поднатужившись и крякнув, Ярославцев вытаскивает подводу из грязи. Любаша восхищенно хлопает в ладоши. Лёдя ревниво косится на богатыря.

Телега трогается, Ярославцев усаживается рядом с Любашей. Хочет сесть и Лёдя, но силач сталкивает его.

– И без тебя подвода в грязи топнет! Давай на бородановскую…

Лёдя, стиснув зубы, догоняет первую подводу. Бороданов протягивает ему руку, помогая залезть, оглядывается на Ярославцева и усмехается в усы:

– Вот так-то… Это – цирк. А ты как думал?

Вместо ответа Лёдя тоже вдруг улыбается и показывает на светлеющий горизонт:

– Уже, кажись, развидняется!

И верно, непогода сменилась солнцем. На площади большого селения, посреди ярмарки, развернут балаган, к нему со всех сторон стекаются ручейки зрителей.

Лёдя работает на раусе – дощатом помосте у входа шапито. Одетый в клоунский наряд, он зазывает публику.

– Господа почтенные, люди отменные! Билеты берите – к нам заходите! Удивляйтеся! Наслаждайтеся! Чем больше за билет заплатите, тем лучше артистов увидите!

Народу шустрый Лёдя нравится, публика заходит в балаган. А на ярмарке – своя жизнь: крупная девица меряет шаль, хозяин лавки ужом вьется вокруг нее. Оборванный воришка стащил товар с прилавка. Торговка вопит, мужики ловят воришку, отвешивают ему тумаки. И над всей этой суматохой – праздничный зазывный голос Лёди:

– Кто в цирк к нам зайдет, веселье того ждет! Спешите, спешите, нос не воротите! Последний билет – свободных мест нет! Кто в цирк не пойдет – тот от зависти помрет!

Балаган переполнен. Зрители от мала до велика не только лузгают семечки, но и что-нибудь, да то едят – орехи, пироги, конфеты, леденцы. И все – и стар, и млад – с одинаковым детским нетерпением глядят на арену.

Наконец появляется Бороданов во фраке и цилиндре:

– Многоуважаемая публика! Сейчас перед вами выступит всемирная звезда – от Японии до Каледонии! Только этот чемпион поднимает рекордный вес! Вам крупно повезло: проездом из Парижа в Херсон – Яков Ярославцев! Встречайте!

Публика встречает Ярославцева – в черном трико – щедрыми рукоплесканиями. Двое ассистентов из последних сил волокут к силачу гири. Силач разминается, демонстрируя публике внушительные мускулы. Потом легко и ловко жонглирует пудовиками. Потом гнет на своей шее железную кочергу. Публика восторженно ахает, взволнованно затихает и снова ахает.