Истории для кино - страница 29

Собачка отрывисто лает пять раз.

– Сколько-сколько? Я не поняла…

Любаша оборачивается к другой собачке:

– Зизи, ты расслышала, сколько дней принц не пишет Мими?

Собачка бежит к разложенным на арене карточкам с цифрами, хватает и приносит в зубах цифру «5». Любаша демонстрирует карточку зрителям. Тут-то они, наконец, разражаются аплодисментами.

И Лёдя, влюбленно наблюдающий за номером Любаши в щелочку занавеса, тоже бурно аплодирует.

А Любаша печально восклицает:

– Ах, неужели уже целых пять дней принц не пишет Мими!

Несчастная Мими спрыгивает с тумбы и падает на арену вверх лапками.

– Ох! Принцесса в обмороке! Доктора! Скорее!

Выбегает собачка в колпачке с красным крестом. Она обнюхивает Мими, трогает ее лапой, садится рядом и скулит. Любаша огорчается:

– Вы ничем не можете помочь? Только весточка от принца может спасти ее?

Любаша театральным шепотом обращается к другой собачке:

– А может быть, нам удастся успокоить ее маленькой хитростью?

Собачка хватает в зубы кисть, подбегает к листу бумаги и водит по нему кистью. Любаша показывает зрителям нарисованное собачкой большое сердце. Сердца зрителей тронуты – они взволнованно аплодируют.

И конечно, сердце Лёди, аплодирующего у занавеса, покорено навеки.

Любаша подает сердечную весточку все еще лежащей без чувств Мими.

– Милая принцесса, вам письмо от принца!

Мими вскакивает, радостно обнюхивает бумагу, возмущенно лает и разрывает фальшивку в клочья.

– О, простите, принцесса, простите! – умоляет Любаша. – Ваше сердце подсказывает вам, что это не настоящее письмо принца?

Мими задирает голову и грустно воет. Все собачки подсаживаются к ней и подхватывают ее печальную песню. Но тут на арену выскакивает лохматый барбос с золотой короной на голове, подлетает к Мими, лижет ее мордочку, она ласкается в ответ. Все собачки радостно визжат. «Принцесса» вскакивает на спину «принца» и счастливая парочка совершает круг почета по арене.

Публика чуть ли не рыдает.

И Лёдя у занавеса, похоже, готов пустить слезу восторга и любви.

Но из мира грез его вырывает за шиворот тяжелая рука Бороданова.

– Что тут торчишь? А кому одеваться на выход!

В закутке между ящиками и декорациями Лёдя переодевается из клоунского наряда в гимнастическое трико.

Впархивает ангелочек Любаша. И, ничуть не смущаясь присутствием Лёди, освобождается от кружев и ленточек. Лёдя замер и уставился на Любашу. Она улыбается:

– Что это вы подглядываете?

– Я не подглядываю!

– Подглядываете-подглядываете… А не рано ли вам на девушек смотреть?

Лёдя поспешно привирает, чуть дав от волнения петуха:

– Мне… двадцать лет… уже!

– Двадцать? – Любаша смеется. – Что, плохо кормили – такой мелкий вырос?

Лёдя совсем теряется, но его выручает крик Бороданова:

– Лёдька, чертово семя! На арену!

Лёдя, на ходу втискиваясь в рукава трико, убегает.

Он работает номер акробата-гимнаста: серия кувырков, стойки на руках, прямые и обратные сальто, проходки колесом на руках. Мужчины к этому довольно равнодушны. А женщинам симпатичен ловкий юноша, они переглядываются, шепчутся и хихикают, указывая друг дружке на Лёдю.

А он уже на трапеции. Раскачивается, взмывает к потолку, отрывается, делает сальто-мортале, летит вниз. Зрительницы в искреннем испуге зажимают рты ладошками. Но Лёдя успевает в последний миг ухватиться за трапецию. И женщины облегченно аплодируют. Одна темпераментная юная селянка даже вскакивает с места, но строгая мамаша дает ей по заднице, на которую темпераментная и приземляется вновь.