Истории для кино - страница 81

РЫЖИЙ: Рядовой Поппер, как вы будете приветствовать лейтенанта?

ЛЁДЯ: Если немецкого – подниму одну руку, а если русского – подниму обе руки!

МОЛДАВАНИН: Ну что, герр офицер, инициатива на фронте по-прежнему в наших руках?

ЛЁДЯ: Нет, герр генерал, она уже в‐наших ногах!

ЛЁДЯ: Герр офицер, в бою с русскими ни один из наших солдат не отступил!

ЩУПЛЫЙ: О, гут! Все перешли в наступление?

ЛЁДЯ: Нет, все сдались в плен!

Зрители встречают каждую репризу радостным гоготом. А Лёдя еще добивает их задорной частушкой:

Солдаты-зрители одобрительно гогочут и свистят. Солдаты-артисты раскланиваются чуть не до земли. Лёдя тоже кланяется, но более сдержанно, с достоинством – он ведь главный виновник этого праздника искусства. О чем принародно и сообщает всем капитан Барушьянц, благодарственно пожимая руку режиссеру представления.

Усталой походкой победителя Лёдя бредет в казарму. А там к нему подбегает дневальный:

– Вайсбейн, с вахты кличут: до тебя гости!

За воротами части стоит Лена. Лёдя бросается к ней, подхватывает на руки, кружит.

– Пусти! Ну, пусти! – смеется и отбивается она. – Хватит, я приехала по важному делу!

Лёдя бережно опускает Лену наземь:

– По какому – важному? Ты меня разлюбила?

Лена только вздыхает от такого нелепого предположения и сообщает:

– Я согласна.

Лёдя напряженно соображает:

– Согласна… это хорошо… а на что ты согласна?

Лена опять вздыхает от его бестолковости и говорит прямо:

– Я согласна выйти за тебя замуж.

Но, видимо, сегодня все-таки не Лёдин день, потому что он тупо молчит. Лена волнуется:

– Ты что, передумал?

– Нет! – кричит Лёдя. – Я не передумал, я тоже согласен! Но зачем я тебе такой… Солдат, без гроша в кармане… Я тебя люблю, но, может, сейчас не время…

– Самое время!

Лена с улыбкой распахивает пальто. Под платьем обнаруживается заметно округлившийся живот. Лёдя замирает, потом осторожно прикладывает дрожащую ладонь к ее животу. Лена накрывает его руку своей.

Ну, какая после этого служба?! Жениться надо… А как? Эту проблему обсуждают всей казармой. Щуплый солдатик полагает, что надо попросить увольнительную по семейным обстоятельствам. Но Лёдя понимает, что проси, не проси – пустое дело: увольнительной после подчистки документов ему не видать.

Решительный молдаванин Унгуряну предлагает просто-напросто дезертировать из армии. Но Лёде это не кажется, мягко говоря, лучшим выходом из положения.

Рыжий говорит, что в конце концов у подпрапорщика Назаренко тоже есть жена, и надо просто взять бутылку самогона и потолковать с ним как с человеком. Но Лёдя сомневается, что подпрапорщика можно отнести к этому разряду млекопитающих.

А впрочем, задумывается он, подпрапорщик… его жена… в этом что-то есть!

Жена подпрапорщика Оксана выбивает перину перед своим домом. Лёдя появляется с букетиком полевых цветов и вручает его чернобровой. Подпрапорщица радостно тает:

– Ой, яки красыви!

– На фоне вашей красоты они чахнут и вянут! – заверяет ее Лёдя.

– Ой, шо вы такое говорите…

– Чистейшую правду!

Лёдя отработанным движением ловит руку Оксаны и прижимает к своим губам. На руке перышко от перины, оно щекочет нос Лёди, но он терпит, не отнимает руку Оксаны от губ и косит глазом на окно подпрапорщика. Но в окне никого нет.

Зато в окне кухни на первом этаже появляется внимательная рожа повара.