Истории для кино - страница 82

Лёдя удовлетворенно усмехается.

И действительно, на вечернем плацу подпрапорщик оглядывает строй, хлопает одного солдата по выпирающему животу, другому подбивает сапогом носок, вылезший из строя, затем смотрит, мягко говоря, без особой любви на Лёдю и объявляет:

– За добрую работу по части военного театра рядовой Вайсбейн награждается увольнительной!

В Одессе Лёдя первым делом отправился в синагогу. И, судя по устало-терпеливому взгляду раввина и взмокшему от напряжения Лёде, их диалог продолжается уже довольно долго.

– Но поймите, мы очень любим друг друга! – заверяет Лёдя.

– Хорошо, – соглашается раввин. – И что?

– Но мы – артисты.

– Тоже хорошо. И что…

– А тут еще эта война!

– Нехорошо. И что?

– Но моим родителям Леночка в принципе нравится…

Раввин перебивает Лёдю:

– Любовь, артисты, война, родители… Я все понимаю, и что вы хотите?

– Как что? – удивляется его непонятливости Лёдя. – Мы хотим пожениться!

– Хорошо. Пожениться. А кольцо золотое у вас есть?

– Кольцо?

– Да, по еврейскому канону – одно кольцо на двоих. Золотое.

Лёдя выбегает из синагоги, перед которой на скамеечке сидит Лена, сложив руки на арбузике живота.

– Ну что? – привстает она.

– Сиди! Я за кольцом!

В ювелирном магазине продавец шустро выкладывает перед Лёдей кольца.

– Обратите внимание: копия кольца самого барона Ротшильда! И всего двадцать рублей. Ваше жена будет вами гордиться…

– Нет, она почему-то не любит Ротшильдов.

– Тогда это – с бриллиантиком. За восемнадцать рублей он подчеркнет блеск ваших молодых глаз!

– Боюсь, все ослепнут от этого блеска. А подешевле у вас что-нибудь есть?

Продавец поджимает губы, но все же показывает еще одно кольцо.

– Вот. Дешевле только скумбрия в сезон.

– И сколько?

– Пять рублей

– Наверное, эта скумбрия приплыла тоже от Ротшильда!

Лёдя гневно покидает ювелирный магазин и отправляется туда, где, как известно, можно реально осуществить любые мечты и надежды – на одесскую толкучку.

Он останавливается перед цыганом с гроздью цепочек, висящих на его растопыренных пальцах.

– Обручальные кольца есть?

– Как не быть, ромале? Конечно, есть! – Цыган вытаскивает из жилетного кармана два кольца. – Бери, дешево отдам.

– Да мне только одно…

– Ты что, сам с собой жениться будешь?

– Нет, у евреев полагается одно. Для невесты.

– А-а, одно дороже будет.

– Почему?

– А кому я второе без пары продам?

– Еще одному еврею.

– Уговорил! Бери, давай рубль!

– Рубль? Это что, копия кольца барона Ротшильда?

– Это не копия. Это оно и есть!

– Даю гривенник.

– Ай, на него одного материала больше ушло, чем на гривенник!

– Ну, еще полушку.

– Ай, посмотри, какая работа! Твои правнуки с этим кольцом еще пять раз переженятся!

– Ну нет у меня больше денег. На всю свадьбу – пять рублей.

Цыган оторопело качает головой:

– Первый раз вижу еврея, который за пять рублей женится… Ладно, давай гривенник.

Лёдя отдает монету.

– А еще полушка?

– Ты же сказал: давай гривенник.

– А ты сказал: дам еще полушку.

Лёдя добавляет монетку и запоздало рассматривает кольцо:

– А оно вообще-то золотое?

– Золотее только корона царская!

– А где проба?

– Какая проба? На заказ мастер делал. Для себя хотел, да жениться раздумал!

Лёдя вручает раввину добытое с таким трудом ювелирное изделие. Ребе, как сам Лёдя на толкучке, подозрительно интересуется.

– Оно золотое?

– Ха! Как царская корона!

– А где проба?

– Так мастер для себя делал!

Раввин бросает на Ледю скептический взгляд: