Истории хозяйственного магазина - страница 2

Два голодных волка вошли в открытую дверь офиса:

– Слышь, рыжая! Что нам делать? Это вон медведь ягодами может обойтись, а нам мяса надо свежего. Задолбали с этой демократией!

– Зря вы демократию хулите! – лиса покрутила головой, – Она при грамотном использовании предоставляет прекрасные возможности.

– Так мы голодаем, рыжая! Используй эти возможности – предложил серый.

– Позовите сюда одного зайца и я покажу, как пользоваться демократией, – лиса довольно откинулась на своём кресле, – и сама, кстати, жрать хочу.

– Может сразу двух зайцев – предложил один из волков.

– Уничтожение сразу двух – это геноцид заячьего народа. Статья громкая, нам это ни к чему, – лиса хитро улыбнулась.

– Хорошо. Сейчас я приведу одного. Зайцы сейчас не скрываются, не боятся, вон на лужайке играют – сказал один волков и отправился за зайцем. Вскоре он появился в сопровождении довольно упитанного зайца.

– Проходите пожалуйста! – лиса показала зайцу на роскошное кожаное кресло, – сейчас у нас демократия, мы все равны. Чай, кофе? Что пожелаете?

Смущенный невиданной вежливостью заяц отказался от чая, кофе и не веря уселся в указанное кресло.

Волки сели, один с правой, другой с левой стороны зайца.

– Итак, те времена когда хищники поедали невинных зверей без их разрешения прошли безвозвратно. Сегодня мы вполне демократичный лес. Демократия – власть большинства. Вот поступило предложение от волков съесть одного зайца. Офис «Центр демократических преобразований» уполномочен проследить, чтоб все прошло в рамках истинной демократии. Итак! Кворум есть. Протокол собрания ведётся. Выносится на голосование предложение волков. Кто за то, чтоб разрешить волкам съесть одного зайца?

Два волка сразу подняли лапы.

– Кто против?

Заяц поднял лапу.

– Один! – сообщила лиса, – а кто воздержался?

И лиса сама подняла лапу.

– Итак! Можно зафиксировать в протоколе, для предоставления в соответствующие органы, что большинством голосов собрания решено разрешить волкам съесть одного зайца!

В ту же секунду зубы волка без лишней агрессии, демократично вцепились в глотку зайца.

– Хорошая штука – эта демократия – довольно пробурчал волк, наевшись зайчатины, – и бегать не надо за зайцами.

– Получается, что при демократии делаешь то же самое, что и раньше, – добавил второй волк.

– Демократия позволяет делать то же самое в рамках закона, – пояснила лиса.

– А если в собрании зайцев будет больше? – поинтересовался первый волк.

Лиса хитро прищурилась:

– Как вы думаете, кто готовил проект лесного закона о демократии? Мы! – лиса гордо выпятила грудь, – и там черным по белому указано, что всякое собрание, где хищников будет мало – недемократичное. А у нас демократия!

– Слушай, рыжая, – сказал другой волк, – ты почему воздержалась при голосовании? Зайца жалела?

– Мы же не настолько кровожадные, и протокол получился демократичным: двое за, один против, один воздержался.

Рассказали мне…

Одна дагестанка задумала отвезти мед в арабскую страну. Взяла мед в долг и повезла. На территории одной из арабских стран (рассказчик сказал: какая разница какая?) машину с ее медом остановили местные гаишники и поинтересовались документами на мед. Таможенная пошлина, сертификат, что мед точно пчелиный и прочее. А документов нет. Горный душистый мед в бидонах есть, а всяких таких документов нет. Недолго гаишники арабские думали и решили вывалить бидоны с медом в одном овраге. Сначала женщина не поняла. Она попыталась откупиться. Но арабы, оказывается, мзду не берут, не знают. Им бы к нам приехать. Но когда первый бидон полный меда покатился в овраг, до нее дошло, что останется она в больших долгах. Выскочила она из машины полная благородного гнева, горный дагестанский мед, да в овраг. Кто такое стерпит? И деньги еще не заплачены за мед. Тут надо заметить, горянка была настоящая, крупная, сильная ну и смелая конечно, раз рискнула без мужчин повезти мед туда. Как даст она под ухо одному из гаишников, который был ближе, рассказчик клялся всеми святыми, что три раза кувыркнулся араб и растянулся рядом с бидоном в овраге. Тут другие очухались, что не по плану идет все, наставили на нее свои автоматы, скрутили и повезли в суд. И где-то через час кадий выслушал обе стороны. Еще два часа он перелистывал свои книги, чтоб определить, на сколько можно посадить женщину, прилюдно ударившую мужчину, причём на службе, но потом велел отпустить ее. Когда гаишники спросили, почему он ее отпускает безнаказанно, кадий пояснил: нет у них такой статьи. Чтоб женщина ударила мужчину, да еще на службе, такой вопрос теоретически даже не рассматривался никогда.