Истории приграничья - страница 108

– Ты – не бессмертный небожитель, – рассудительно заметил друг. – Стоило бы поберечься.

– Будь, по-твоему, – легко согласился Им-Трайнис. – Как только начнут стрелять – укроюсь.

– Смотри, как бы поздно не стало.

К моменту появления на стене командира форта, солнце почти скрылось за деревьями. И без того длинные тени растянулись по земле широченными тёмными полосами, напоминая огромные чёрные ленты и полотнища. Сумерки понемногу вытесняли свет, и ратники запалили факелы.

– Ну, чего у нас здесь, – Нак-Эндарс с высоты стены оглядел цепочку огоньков, растянувшуюся у границы леса. Время от времени они мерцали, когда далёкий костёр на миг заслоняла чья-либо фигура. Вдоволь насмотревшись, командир, наконец, удостоил вниманием кочевников, стоявших у рва.

Расположившиеся полукругом шестеро воинов со щитами в руках, его не заинтересовали. Чуть прищурившись, Нак-Эндарс уставился на странную пару за их спинами.

Тощий жилистый старик с седыми волосами и длинной белой бородой, в двух местах перехваченной кожаным шнурком, уперев руки в бока, пристально глядел на эмайнцев. В отличие от прикрывавших его бойцов, ни доспехов, ни оружия он не носил. Узкие коричневые штаны из замши, выделанной из оленьей шкуры, такая же рубаха, да низкие мягкие сапоги – вот и всё снаряжение.

Слева от него прямо на земле сидел непонятно кто. Просторный балахон из чёрной ткани, обвешанный пожелтевшими косточками, кусками звериных шкур, птичьими перьями, фигурками из камня и дерева, и позеленевшими медными подвесками, скрывал фигуру. Круглая бобровая шапка не позволяла рассмотреть голову и определить пол по причёске. А свисавший спереди полог, сделанный из нанизанных на суровые нити обрезков полых птичьих костей, выкрашенных алым и чёрным, надёжно укрывал лицо.

Точно почувствовав изучающий взгляд командира форта, сидящий легко прикоснулся к ноге старика. При этом завеса колыхнулась, издав тихий сухой шорох, а на балахоне едва слышно звякнули металлические подвески.

– Люди оград, что носят одежду из железа! – словно подчиняясь приказу, зычно прокричал седобородый. – Вы вновь ступили на земли коршуна, оленя и волка; вольные просторы детей неба, где свободно гуляет ветер! Вы сожгли шатры, убили мужчин и женщин. Вы похитили орханор – святыню нашего народа. Огонь! Жаркий огонь ненависти сжигает наши сердца! Рты наши сушит жажда крови!..

Сидящий вновь коснулся колена говорящего. Тот на миг умолк, словно пытаясь взять себя в руки. Его голос зазвучал спокойнее, но в нём всё ещё угадывалась клокочущая ярость, прорывавшаяся звериным рыком в раскатистых звуках «р».

– Вы заслуживаете быть растерзанными и смешанными с помётом кабанов. Но мы откажемся от мщения, – с заметным усилием произнёс старик, – отдавая вас суду нечистых духов, коих кличете вы богами. Верните орханор – и мы уйдём, не тронув ваших стен и не пролив вашей крови. Таково слово босорканы.

– Кого? – вполголоса спросил Им-Трайнис. – Вождя, что ли?

– Вожди у них везетарами зовутся, – качнул головой Дерел, не отрывая взгляда от кочевников. – И каждый ездит с особым стягом. Не видел здесь ни одного похожего…

Рядом Нак-Эндарс обратился к сопровождавшим его рыцарям Саймону Ронэ-Паулу и Креггу Марн-Авилли:

– Вы понимаете, о чём толкует этот наглец? Что за святыня?

Ронэ-Паул пожал плечами:

– В походе мы только крушили и жгли ради острастки, как вы и приказывали, господин Нак-Эндарс. Больше ничего. Ратники, конечно, пытались чем-то поживиться, но что с этих степных перекати-поле взять? Денег у дикарей нет, разве что украшения. Да и те всё больше из серебра. Золото лишь вожди носят, но нам таковые на сей раз не встречались… – Положив руку на эфес меча, он крикнул вниз: – Ты, седой, видно из ума выжил! Нет у нас никакой грязной святыни!