– К вашим услугам, – Мунгоуд повернулся к менсаконцу.
От Бела не укрылось напряжение, сковавшее хозяина «Огонька»: тот явно верил в силу, приписываемую менсаконцам, и не догадывался, чего ожидать от гостя.
– Я лишь хочу узнать, откуда у вас эта чарка? – мягко произнёс Сиоайл.
У трактирщика явно отлегло от сердца.
– С позволения вашей милости, купил недавно у чужеземца, что на рынке торговал. И не только её – дюжину таких, и ещё кувшин в придачу! Не устоял – эвон какая искусная работа! И просили за всё небольших денег…
– Где теперь этот купец? – продолжал расспрашивать месаконец.
– Да не купец он вовсе. Подмастерье вроде… или слуга. Хозяин его в Фумин послал: на торг, да за припасами.
– Любопытно, – взгляд Сиоайла вновь прилип к чарке. – А что, хозяин его живёт где-то неподалёку?
– Да я почём знаю, уж не серчайте. Подмастерье по-нашенски не шибко понятно болтал. Он из кочевников, из дальних.
– Кочевник? – насторожился рыцарь. – Уж не лазутчик?
– Да не похоже, господин Им-Трайнис, – помотал головой Мунгоуд. – К нам сюды лезут касьяры, мреты и аримальды – этих различить легко. Они и нравом, и видом дикие, сами знаете. А дальше живут те, что поболе на людей походят. Иирки, бирняры… От них нет-нет, да приходят мужи торговые. Слуга-подмастерье из таких вроде… Будь он лазутчиком, порубежники его так просто бы не пустили. Тем паче, следили за ним – всё время неподалёку пара ратников болталась. Но зря: сказывали, торговец не интересовался ни войском, ни стенами. Постоял, точно статуя, товар свой распродал, муки, сыра, масла и вина купил – и ушёл.
– Так он не из Эмайна? – уточнил Сиоайл. – Из земель, что дальше лежат?
– Чего не ведаю – того не ведаю, – чуть виновато ответил трактирщик. – Лишь раз его видал. А говорил – меньше, чем с вами сейчас.
Менсаконец молчал, глядя на чеканный рисунок. Видя, что вопросов у него больше нет, Им-Трайнис отпустил мявшегося подле стола Мунгоуда.
Почти сотню ударов сердца рыцарь с менсаконцем сидели в тишине. Со скуки Бел даже начал позёвывать.
– Позволите к вам присоединиться? – раздался бодрый голос Дерела Ук-Мака.
Не дожидаясь разрешения, воин плюхнулся на лавку рядом с Им-Трайнисом:
– Мунгоуд! Пива!
– И мне! – поддержал товарища Бел.
Распространяя горько-кислый запах, перед воинами появились высокие кружки. Дерел и Бел подхватили их и, роняя капли, со стуком сдвинули:
– Во здравие!
Ополовинив, поставили, увеличив количество влажных липких кругов на дубовой столешнице.
– Наделали же вы переполоху своим появлением, почтенный Сиоайл! – жизнерадостно заявил Ук-Мак. – Ратники только и твердят: «менсаконец приехал, менсаконцы – то, менсаконцы – это». Если бы сам король в Фумин пожаловал, и то шума меньше было бы! Вам такая докучливость, поди, надоела?
– За время путешествия я привык к тому, что люди с подозрением и опаской относятся к моему народу, – Сиоайл отвлёкся от созерцания чарки. – Меня это удивляет, ведь повода для настороженности ни один из нас никогда не давал.
– Неужто? – прищурился пограничник. – То есть, россказни про чародейство менсаконцев просто так появились?
Сиоайл загадочно улыбнулся, не став ничего ни подтверждать, ни отрицать. Вместо этого поинтересовался:
– Господин Ук-Мак, в последнее время в этой местности не происходило ничего необычного?
– Это приграничье, здесь всегда что-нибудь происходит, – голос рыцаря звучал по-прежнему весело, но в карих глазах застыла настороженность. – А почему вы спрашиваете? Случилось чего?
