Я постарался покривить щекой как можно естественней.
– Родня покойного пытается уверить в том, что он был «ангел во плоти». Вот я и собираю материал для «художественного портрета». Вы у меня уже… нет, я уже сбился со счёта…
– А-а-а-а!
Девчонка зримо успокаивается – и я раскланиваюсь. В тот же вечер я наведываюсь в квартиру к её старшему брату. И не один наведываюсь: с «группой товарищей»… из местного ОУР. Почему именно к нему? Никакого секрета: потому что я уже показал его фотографию в бригаде «Безголовки» – и «вспомнивший за инцидент в бане» тут же опознал его как того, кого будущий покойник определил словами «Да, так – один хрен».
Во время обыска «брат» был сначала чернее тучи, а затем и вовсе «утратил политическое мужество»: парень не был «уркой», а потому не умел держать ни фасон, ни удар, то стало особенно заметно после того, как я – в присутствии понятых, разумеется! – вытащил из чрева старенькой стиральной машины мужскую рубашку. Она была бы ничем не примечательной, если не два «но»: «неродная» пуговица и явно застиранные пятна крови.
– А, вот, «моя» пуговица – которая твоя – идеально подходит!
И я прикладываю пуговицу к рубашке. Парень ещё ниже опускает голову.
– Как ты сам понимаешь, криминалистическая экспертиза без труда установит принадлежность этой пуговицы, ниток и обрывков ткани твоей рубашке. А «судебная биология» докажет, что кровь «из этих пятен» – одной группы с кровью покойного… Ну, что: сам расскажешь – или помочь?
Парень делает протяжный выдох – и обречённо машет рукой.
– Я всего лишь хотел набить ему морду – для того и пришёл к нему в квартиру…
– Как узнал, что он будет один дома?
– Следил за ним…
– И что было дальше?
Парень нахмурился. Нет, он не припоминал: он помнил всё.
– Я позвонил в дверь. Он открыл, но успел только ухмыльнутся: я врезал ему по морде, вошёл в квартиру и закрыл дверь за собой. Я собирался его всего лишь «отметелить»… за сестру… за позор, о котором узнали, если не все, то многие. А этому гаду – всё «хрен по бороде»!..
– Дальше!
– Дальше я за шкирку затащил его в зал…
– Для «продолжения работы»?
– Ну, да… Но он оказался «здоровый бык»… Только я наклонился над ним, как он вцепился мне рукой в рубаху так, что она затрещала по швам, а потом локтем врезал мне по носу.
– И из носу пошла кровь?
– Да.
– А пуговица?
– Отлетела, когда я вырвался…
Парень шумно выдохнул ноздрями, поводя головой из стороны в сторону, словно не веря, то ли тому, что это случилось, то ли тому, что попался.
– Как он оказался в петле?
Парень развёл руками.
– Случайно… Я не хотел… Я ему врезал ногой по яйцам, и уже собирался уйти, а он…
– «А он»?
– … Крикнул, что моя сестра – шлюха, ничем не лучше всех других, которых он «оприходовал»… Вот тогда я и схватил верёвку…
– А верёвка – что: «рояль в кустах»?
Мы усмехаемся одновременно: убивец неожиданно составляет мне компанию.
– Нет, она лежала на подоконнике. Обычная бельевая верёвка… Ну, вот я и придушил гада. А потом привязал верёвку к крюку, на котором висит люстра, смастерил петлю – и вырубил этого гада ударом в печень: я – кмс по боксу… Когда он перестал трепыхаться, я приподнял его за пояс и сунул в петлю…
– А идея с членом?
Убивец криво усмехается.
– Экспромт… И потом… мне вдруг подумалось, что это – действительно идея: два – в одном. То есть, он как бы исполняет совет друзей, а для меня это дополнительная месть за сестру… Вот я и «укоротил» его на «головку»…
