История Англии. Как народ создал великую державу - страница 14

Все характерные черты римского христианства, хорошие и плохие, воплотились в Уильфреде, который впервые выдвинулся в Уитби и впоследствии стал архиепископом Йорка. Суетливый, лукавый и уклончивый по натуре человек, он ревностно заботился об авторитете своей церкви и своем собственном авторитете, поскольку являлся ее представителем; он стал первым из великих клерикальных государственных деятелей, которые приобретут такое огромное значение в последующие столетия. Он плел бесконечные интриги, строил церкви, выговаривал королям и нажил несметные богатства, которые приказал положить рядом с собой на смертном одре. Все это было так разительно не похоже на аскета Кутберта из Линдисфарна, который неделями питался одной лишь горсткой сырых луковиц или молился целый день, стоя по горло в морской воде, но именно религии Уильфреда, а не Кутберта принадлежало будущее.

Поскольку христианские священники были единственным грамотным сословием, они вскоре составили постоянный аппарат государственной бюрократии, легко навязывая свои идеи недалеким королям и тэнам. Особенно сказывалось это в вопросах собственности. Приученные иметь дело с письменными грамотами и духовными завещаниями, они вскоре начали подрывать и без того ослабленные общинные права. Мы можем проследить этот процесс на примере возникновения института бокленда, наряду с фольклендом. Фолькленд, как это явствует из названия, был землей, которой владели по обычному народному праву. Хотя фолькленд не являлся общественной землей, никто не мог считать ее своей полной собственностью, и ею можно было владеть только в рамках сельской общины. Бокленд был землей, пожалованной лорду особой дарственной грамотой. Такое владение укрепляло положение лорда в двух отношениях: экономическом, поскольку оно освобождало его от целого ряда государственных повинностей, падавших на фолькленд (то есть на все остальные земли), и в правовом, так как он получал чрезвычайно устойчивые права на землю, оспаривать которые властен был только королевский суд, или «уитенагемот» (совет старейшин при короле у англосаксов). С другой стороны, права рода все еще имели значение. В законах Альфреда говорится, что бокленд не должен был выходить за пределы рода наследника, если это запрещалось «теми, кто изначально приобрел его», и «теми, кто жаловал ему землю». Первые грамоты на землю получили церковные органы, но, как только выявились все преимущества бокленда, эти земли стали все более востребованы и приобретались магнатами.

Стремясь захватить в свои руки земли, церковь прибегала к любым средствам и ухищрениям, начиная от запугивания муками ада и кончая прямым подлогом. По мере роста земельных владений церковников росла и власть этих крупных землевладельцев, а также влияние, которое они оказывали на государственный аппарат страны. Епископ и его окружение или монастырь, представлявшие собой большую группу людей, нужно было поддерживать в том состоянии, к которому Богу было угодно их призвать, а для этого они естественно и неминуемо должны были прибегнуть к эксплуатации крестьян и организовать их в маноральные[3] хозяйства. В этом деле землевладельцы не замедлили последовать их примеру, и, таким образом, обогащение церковников шло рука об руку с закрепощением крестьян.

Но вместе с тем церковь стала мощной движущей силой прогресса, создавая образованный класс, стимулируя развитие торговли и способствуя установлению более тесных связей с Европой, а также консолидации и централизации власти внутри страны. Два века, прошедшие со времени христианизации страны до прихода скандинавов, стали периодом медленного, но неуклонного роста материальной культуры. Возобновилось применение камня для строительства, и если этот камень получали преимущественно из разрушенных городов и вилл времен римского завоевания, а также старинных дорог, то это объяснялось недостатком подходящего строительного камня в более развитой части Англии. Так, например, для постройки большой церкви Уильфреда в Хексеме использовали камень, взятый из Римского вала. Дома мирян, даже королей и тэнов, продолжали строить из древесины. Оставаясь примитивными, эти дома зачастую были просторными, с хорошо продуманной планировкой. Возможно, они казались бедными по сравнению с замками и поместьями знати после нормандского завоевания, но дом саксонского крестьянина наверняка выглядел намного лучше сделанной из обмазанных грязью прутьев хижины феодального крепостного того периода, когда в стране стало не хватать строительного леса. Значительного мастерства достигает обработка металла и иллюстрирование манускриптов, а высокий уровень обучения можно было обнаружить в лучших монастырях того периода, особенно в монастырях Нортумбрии. Именно в одном из таких монастырей в Джарроу жил и трудился Беда, самый образованный человек Европы своего времени, а также первый и один из величайших английских историков.