На этом месте Арсен будто бы споткнулся в своих воспоминаниях, потому что впереди маячила неприятная сцена разговора с родителями. Конечно, он уехал с ней в Томск, но с отцом они расстались очень нехорошо. До сих пор он чувствует угрызения совести за те слова, которые он наговорил ему в ответ на его попытку обрисовать предстоящие жизненные проблемы и перспективы, которые ждут его, если он женится на Регине. Тем не менее, они дали ему денег, и он уехал – какой нормальный родитель будет воевать со своим дитем нечестными методами? Да и вообще?
Он «обошел» подробности этой сцены и устремился далее.
… Их, уезжающих туда, в неизвестный ему Томск, было четверо – двое ребят и две девчонки, все из одного класса. Его родители совершенно не были рады, особенно тому, что он едет туда из-за своей девчонки. Будь она не русской, а эстонкой или китаянкой, они были бы все равно против. Для его отца имело значение только принадлежность к его народу и мусульманской вере, хотя сам он был далек от религии; был скорее атеистом, но в то же время и скрытым антикоммунистом. Однако отец к этому времени уже утерял контроль над ним и потому преград особых не было. Маму они с братом очень любили, но никогда по-настоящему не слушались. Он был уверен – родители Регины тоже были к этому абсолютно не готовы – к тому, что в последний момент он увяжется за ней к черту на кулички. Надеялись, что он туда не поедет… Короче, его последнее решение застало всех врасплох и планы изменить они уже не могли, да и вряд ли это помогло бы.
В этом сибирском городке он был удивлен почти белой ночью и очень красивыми деревянными домами. На улице скоро полночь – а видимость хорошая, даже дети еще бегают с мячом и гоняют на велосипедах. Ночевали ребята у Колькиных родственников, очень добрых и внимательных людей; девчата тоже у кого-то из близких или знакомых их родителей. На следующий день все они должны были встретиться в знаменитом старинном политехническом институте – приглядеться и определиться для предстоящего выбора факультета. Он до последнего не знал, куда сдать документы. Как оказалось, тут был гораздо шире выбор, чем он ожидал. Друг Никола конкретно был нацелен на автоматику и электромеханику – по совету своего двоюродного брата, уже зарабатывающего неплохие деньги на предприятии. Девчата тоже отнеслись к выбору ответственно – еще дома они решили сдавать документы на химический факультет. Особо никто не волновался – школьные баллы у них всех были достаточно высокие.
Прохладным сибирским утром они встретились у высоченных тяжелых деревянных дверей главного корпуса, где находилась приемная комиссия, чтобы еще раз посмотреть проходные баллы и окончательно определиться с выбором факультета. Старинное здание с высокими потолками с массивными люстрами, гранитными истертыми ногами поколений лестницами и лепными перилами было впечатляющим и прекрасным в самом прямом смысле.
Как выяснилось, Колькин проходной балл значительно больше четырех с половиной, почти пять, что абсолютно не смутило его друга. На других факультетах тоже были серьезные цифры, выше четырех. А вот химфак, как оказалось, имел самый низкий балл – наверное, самый низкий из всех! Возможно, это было сделано для того, чтобы на него шло побольше парней.
Со временем-то он понял, что это был недочет школьной программы – потому что уроки химии оставляли впечатление, что химия – это формулы, молекулы, пробирки и колбы, не более. Совершенно не мужская профессия. Никто из учителей внятно не сказал или вообще не знал, что химическое производство – одно из самых тяжелых и опасных, что в основе очень и очень многих производств лежат эти самые химические процессы.
