История и туманное будущее искусства писать от руки - страница 13

Многим из того, что нам известно о событиях в Риме, мы обязаны писцам. Например, Плиний Старший, римский философ и военачальник, летом 79 года до н. э. заметил дым, идущий по воде в Неаполитанском заливе, и решил отплыть на лодке, чтобы посмотреть поближе. С собой он взял писца и диктовал ему все, что видел. Дым оказался результатом извержения Везувия. Когда лодка приблизилась, гребцы посоветовали Плинию повернуть обратно, на что он дал знаменитый ответ: «Судьба помогает храбрым» – и велел кормчему продолжать путь. Они высадились у Помпей, которые обнаружили «в величайшем ужасе». Смельчакам не удалось сразу же вернуться в лодку и уплыть. Плиний уговаривал спутников подождать, но вдруг (возможно, надышавшись газами) упал и умер. Остальные выжили. Когда они вернулись домой, писец передал свои записи Плинию Младшему, а тот переписал слова дяди.

Римлянам мы обязаны не только алфавитом, но и первыми книгами. Для изготовления книги папирус нарезали на листы одинакового размера, складывали их и клали под дощечки. Есть мнение, что идея сложить папирус в книгу вместо того, чтобы сворачивать в свиток, принадлежит Юлию Цезарю, однако в первый раз книгу в том виде, в каком мы знаем ее сегодня, упоминает поэт Марциал (ок. 38–102 н. э.):

Римляне в конце концов перешли с папируса на пергамент, и от этого книги стали еще удобнее. Папирус приходилось везти из Египта. Пергамент, который делали из шкур животных, производился на месте. К I веку н. э. книжные лавки появились в Риме и других больших городах, таких как Карфаген, Лугдун и Брундизий [16], и в них торговали и новыми, и подержанными книгами. Возникли как первые книги низкого или непристойного содержания, так и произведения высокой литературы. А богачи принялись собирать достижения новых технологий в библиотеки.

Книгам не удалось положить конец распространению свитков, как письмо не смогло «убить» речь. Но античное превознесение красноречия так же (если не больше) важно для понимания греческой и римской цивилизаций, как и произведения их письменности. В конечном счете письмо как форма коммуникации и рукописная книга как привилегированная форма ее передачи составят основу для распространения западного знания. Со времени поздней Античности и на протяжении всего европейского Средневековья работа по передаче знаний – воспроизведение страниц целыми кипами – перешла к монахам незнатного происхождения, трудившимся в темных, насквозь продуваемых монастырях.

По большей части знаниями о греческой и римской культуре мы обязаны первым христианам, которые переписывали тексты снова и снова, используя великолепный, подчинявшийся массе правил рукописный шрифт [17]. Эти изящные манускрипты можно с полным правом назвать апофеозом письма на Западе. Те, кто их создавал, были в большинстве своем монахами и трудились по многу часов. В работе они не руководствовались современными представлениями о письме как о способе самовыражения; письмо для них не было ни чем-то творческим, ни чем-то оригинальным. Цель монаха-переписчика состояла в том, чтобы убрать любые признаки индивидуальности и произвести много копий одних и тех же книг. Средневековые писцы, будучи своего рода живыми копировальными аппаратами, доказали, что письмо само по себе, от природы, не раскрывает личность или внутреннее содержание человека.