Глава 4: Звонок в Неизвестность
Дорога домой оказалась тяжелее, чем путь туда. Усталость, накопившаяся за десять лет бездействия, давала о себе знать. Каждое движение отдавалось ноющей болью в мышцах. Но теперь эта боль была другой. Не той гнетущей, тупой болью апатии, а живой, почти приятной болью усилия. Болью, которая говорила о том, что он движется, что он жив.
Когда Элиас наконец добрался до своего дома, солнце уже начинало клониться к закату, раскрашивая небо в оттенки оранжевого и пурпурного. Он даже не заметил, как прошло время. Весь день, который обычно тянулся бесконечно, теперь промелькнул незаметно, поглощенный одной-единственной целью.
Первым делом он направился в кладовку. Среди вороха старых тряпок и пустых банок он нашёл свой рюкзак. Тот самый, видавший виды, с выцветшими лямками и пятнами краски. От него пахло воспоминаниями – свежим воздухом пленэров, запахом травы и далеких лесов. Он вытащил из него портативное зарядное устройство и свой старый мобильный телефон.
Телефон был как артефакт из другой эпохи. Кнопочный, с маленьким монохромным экраном. Он подключил его к аккумулятору, и на экране загорелась крошечная иконка батареи, медленно, но верно заполняющаяся. Он почувствовал нетерпение. Это ожидание было почти невыносимым, но он знал, что спешка бессмысленна.
Пока телефон заряжался, Элиас вернулся в мастерскую. Сумеречный свет падал на портрет Анны, делая её черты более мягкими, почти призрачными. Он снова подошёл к ней, но на этот раз не с болью и гневом, а с новым, острым ощущением тайны.
Он закрыл глаза, пытаясь представить ту сцену. Анна сидит, позирует, смеётся. А за зеркалом, в его собственной мастерской, кто-то прячется. Кто? И почему? Мог ли он проглядеть это? Мог ли он быть настолько ослеплённым своей страстью к искусству и к ней, что не заметил очевидного?
В голове снова всплыло слово из письма: «РАССВЕТ». Он понял, что оно означает. Это не просто рассвет нового дня. Это рассвет правды. Света, который должен был пролить на его прошлое, осветив каждую тёмную тайну.
Когда индикатор зарядки на телефоне показал полную батарею, Элиас почувствовал, как сердце ёкнуло. Вот он, момент истины. Он достал блокнот, нашел номер агентства недвижимости. Пальцы нащупали кнопки. Его руки привыкли к кисти, к тонким движениям. Набор номера казался неестественным, чуждым.
Он набрал. Длинные гудки. Его дыхание участилось. Он ждал, готовясь к разочарованию, к тому, что ему никто не ответит или его отошлют. «Здравствуйте, агентство недвижимости „Время и Память“, слушаю вас», – раздался в трубке вежливый, но уставший женский голос.
Элиас на мгновение запнулся. Голос был незнаком, но в нём чувствовался оттенок профессионализма, смешанный с монотонностью рутины. «Здравствуйте», – его собственный голос прозвучал хрипло, непривычно, словно он давно им не пользовался. Он прочистил горло. «Меня зовут Элиас. Элиас Бёртон».
На том конце трубки повисла короткая пауза. Он ожидал вопроса, подтверждения, но вместо этого последовало что-то другое.
