До улицы Вязов было довольно далеко. Он решил пойти пешком, чтобы привыкнуть к окружающей обстановке, к людям, к шуму. Сначала было тяжело. Каждый шаг казался испытанием. Его тело, привыкшее к сидячему образу жизни, протестовало. Ноги ныли, лёгкие горели. Но он продолжал идти.
Мимо него проносились машины, смеялись дети, бежали люди. Он наблюдал за ними, как за инопланетянами. На их лицах читались заботы, радости, обыденность. Он чувствовал себя отрезанным от этого, словно невидимая стена отделяла его от живого, движущегося мира. Он был наблюдателем, а не участником.
По мере того, как он отдалялся от своего района, дома становились старее, улицы – уже, деревья – выше, создавая туннели из листвы. Улица Вязов оказалась именно такой, какой он её и представлял: тихая, почти заброшенная, с домами, которые дышали историей, но и ветхостью. Некоторые окна были разбиты, крыши провалились. Это был район, забытый временем.
Номер 17. Старый, двухэтажный особняк, утопающий в зарослях дикого винограда. Его забор, когда-то, возможно, величественный, теперь был покосившимся и покрытым мхом. Окна были завешены тяжёлыми, пыльными шторами, не пропускающими ни единого луча света. Дом выглядел так, словно никто не жил в нём уже много лет.
Элиас почувствовал укол разочарования. Он прошёл весь этот путь, надеясь на разгадку, а вместо этого нашёл лишь заброшенный дом. Или нет?
Он подошёл к калитке. Она была заперта на ржавый засов. Он попытался толкнуть её, но она не поддалась. Затем, он заметил небольшую, выцветшую табличку рядом с дверью, прибитую к покосившемуся косяку. «Продаётся. Агентство недвижимости „Время и Память“». И номер телефона.
Время и Память. Название казалось ироничным, почти издевательским. Это то, что он потерял. Время и память. Но теперь, возможно, он был на пути к их возвращению.
Он достал из кармана старый блокнот и карандаш, которые почему-то всегда носил с собой. С трудом, пальцы его были немного одеревеневшими от непривычной дороги, он переписал номер телефона.
Что дальше? Звонить в агентство? Объяснять, зачем ему нужно увидеть старое зеркало в, возможно, уже проданном или выставленном на продажу доме? Это звучало как безумие. Кто ему поверит? Агент по недвижимости, скорее всего, просто посчитает его сумасшедшим.
Элиас обошёл дом. Задний двор был заросшим, напоминающим джунгли. Он увидел заднюю дверь, заколоченную досками. Пристройка, сарай, полуразрушенная беседка. Никаких признаков жизни. Никаких следов того, что здесь кто-то живёт или бывал в последнее время.
Он сел на старую, упавшую скамейку, утопающую в бурьяне. В голове снова зашумело. Возможно, это был тупик. Возможно, эта погоня за тенью была лишь очередным проявлением его безумия. Десять лет он прятался от мира, и теперь, когда он осмелился выйти, мир встретил его пустым домом и закрытыми дверями.
Но затем он вспомнил портрет Анны. Её глаза. Тот крошечный блик. Он был там. Он был реален. Это не было его воображением. И он не мог просто так сдаться.
Он достал мобильный телефон. Старый, кнопочный, давно забытый. Он сунул его в карман, когда выходил из дома, просто на всякий случай. Сейчас он был разряжен. Он вспомнил, что в его старом рюкзаке, который он брал с собой, когда ходил на пленэры, был портативный аккумулятор. Рюкзак лежал в кладовке.
Он глубоко вдохнул. Этот путь – это была проверка. Проверка на то, насколько сильно он хочет узнать правду. И он хотел. Хотел так сильно, как не хотел ничего уже десять лет.
