История пиратства. От викингов до наших дней - страница 4

. Дорогие товары: шелк, специи, фарфор, драгоценные камни, золото, серебро, меха и рабы – обогатили купцов Венеции, Генуи и Пизы, как и торговцев Византии и Александрии. Если жители этих растущих портовых городов занимались пиратством, то ими руководила жажда наживы и они становились корсарами – пиратами с лицензией. Неудивительно, что в большинстве своем они происходили из низших слоев общества и намеревались улучшить свое положение; встав на этот опасный путь, они ничего не теряли, а получить могли очень многое. Например, в портах Беджая (Алжир) и Трапани (Сицилия) «люди скромного происхождения» вроде рабочих, торговцев или ремесленников, рыбаков и моряков часть своего времени отводили пиратству{11}. Обитателям небольших прибрежных островов, едва сводившим концы с концами рыбакам и крестьянам, приходилось провожать завистливыми взглядами проходившие мимо груженые торговые суда. Эти местности, как правило, были отрезаны от экономического прогресса и сплошь и рядом разграблялись корсарами, которые охотились прежде всего за рабами, но попутно забирали все, что удавалось обратить в деньги. Вполне естественно, что нищета и жадность успешно справились с превращением подобных мест в горячие точки пиратства – и некоторые из них сохранялись в этом качестве до XIX века.

В водах Северной Европы тоже именно суровые жизненные условия стали главной причиной появления объединений пиратов, известных как виталийские братья, а позднее как ликеделеры и промышлявших в Балтийском и Северном морях в последнее десятилетие XIV и первые годы XV века. В этом регионе бесконечные морские войны опустошили множество прибрежных районов, а суровые феодальные порядки удерживали крестьян под беспощадным неотступным контролем; огромные массы крестьян и безземельных работников уходили в XIII и XIV веках в города в надежде найти здесь лучшую долю, но лишь еще глубже погружались в нищету на фоне относительной анонимности городской жизни. Именно так обстояли дела в государстве Тевтонского ордена, которое включало в себя области современных Эстонии, Латвии, Литвы, Польши, России и Швеции и было образовано католическим военным орденом, предводителем Крестовых походов против нехристианских племенных королевств и княжеств[6] вплоть до начала XV века.

Весьма частые пиратские нападения в Балтийском море происходили по тем же причинам, что и в других местах: здесь шли оживленные морские перевозки ценных товаров, а недолговечные политические союзы прибрежных государств не могли гарантировать эффективную защиту водных путей. В 1158 году, например, население прибрежных областей Дании – Ютландии и Зеландии – из-за постоянных налетов бежало вглубь страны, оставляя невозделанные земли и незащищенные территории. «Всюду царило запустение. Нельзя было положиться ни на оружие, ни на крепости»{12}. Решение герцога Альбрехта Мекленбургского (в ту пору – короля Швеции) предоставлять каперские полномочия всем подряд во время его войны против датской королевы Маргариты I в последнее десятилетие XIV века смело все преграды – и беспорядочные ватаги пиратов превратились в крупные организованные флоты. Война Мекленбурга против Дании велась преимущественно на море, требовала строительства множества кораблей – и на каждом корабле нужна была команда. Так как война, помимо прочего, открывала перспективу массовых грабежей и мародерства, в порты Мекленбурга хлынула разномастная толпа авантюристов или людей, находившихся в отчаянном положении, желавших записаться во флот и происходивших главным образом из Северной Германии. «Хроника Детмара» описывает это следующим образом: