История психологии. Проблемы методологии - страница 56

Указанные положения представляются чрезвычайно важными и конструктивными в плане проведения источниковедческого анализа текстов, так как в них содержатся: (1) обоснование контекстного рассмотрения искусства и определения его ценности; (2) идея взаимодействия смысловых полей автора и интерпретатора; (3) утверждение возможности более глубокого, выходящего за рамки его актуального содержания прочтения текста; (4) взгляд на понимание и интерпретацию художественного произведения как на творческие процессы, приводящие к возникновению новых смыслов.

Потебней выделяется, хотя и не является главным в осуществляемом им анализе искусства, его регулятивная функция, сила влияния на умы и сердца людей. Искусство успокаивает, освобождает от напряжения, побуждает человека к поступку, увеличивает его душевные силы.

Говоря о структуре художественного произведения, Потебня выделял его содержание (или идею), «соответствующее чувственному образу или развитому из него понятию», внутреннюю форму, или образ, указывающий на это содержание, и внешнюю форму, в которой художественный образ объективируется.

Представляет интерес и попытка Потебни вывести динамику возникновения и развития разных видов искусств из эволюции человеческих способностей. Так, он считает, что исторически наиболее ранними видами художественного творчества являлись язык и поэзия, отражающие обретенную человеком «власть над членораздельностью и словом», и уже позже появляются музыка, характеризующая умение «справляться со своим голосом», пластические искусства (зодчество, архитектура) и проза (наука), предполагающие высокую степень развития самосознания и познания природы.

В работах А.Ф. Лосева вскрывается познавательная роль искусства как области «душезнания». Подчеркивается, что искусство глубоко антропологично по своему содержанию, представляет «одушевленное, одухотворенное выражение» реальности, выступает как «изнутри видимая жизнь» (Лосев, 1991а, с. 63). Лосев пишет: «В поэзии дается такое “внутреннее”, которое было бы чем‐то живым, имело живую душу, дышало сознанием, умом, интеллигенцией. Всякое искусство таково» (там же). Повествует ли искусство о живых существах, о людях или о неживых явлениях, в нем всегда имманентно присутствует «одушевляющая и одухотворяющая точка зрения», оно живет в «одухотворенном мире… и эта одухотворенность есть способ проявления вещей, модус их оформления и понимания» (там же). Образы, создаваемые искусством, по Лосеву, характеризуются наглядностью и непосредственной видимостью, простотой и картинностью, и потому их восприятие и понимание не нуждается в каких‐либо специальных опосредующих логических системах. «Выражение дано тут в живых ликах и лицах; и надо только смотреть и видеть, чтобы понимать» (там же, с. 64). Но в то же время искусство «отрешено» от действительности; оно не есть живая реальность сама по себе, а является ее отражением, созерцанием. С этой точки зрения представляет интерес его анализ музыки как способа глубокого раскрытия внутреннего мира личности.

Особое внимание в этом контексте им уделяется художественной литературе. Своеобразие русской литературы Лосев видит в фактически выполняемой ею роли публицистики и философии. Он называет художественную литературу «кладезем самобытной русской философии», подчеркивает ее особую роль в освещении проблем бытия человека, рассматриваемых здесь с такой силой, что любой «непредубежденный и сведущий судья назовет эти решения не просто “литературными” или “художественными”, но философскими и гениальными» (там же, с. 214).