Это посольство застало его на Самосе, куда он прибыл лишь в 730 году от основания Рима. Таким образом, нам следует вернуться к событиям его одиннадцатого консульства, относящимся к 729 году.
Имп. Гай Юлий Цезарь Октавиан Август, XI – А. Теренций Варрон Мурина, 729 год от основания Рима, 23 г. до н. э.
А после его отречения или смерти – Гн. Кальпурний Пизон.
Теренций Варрон Мурина, первый из двух коллег Августа в одиннадцатое его консульство, – тот самый, кто тремя годами ранее победил салассов. Он пробыл в должности недолго, и вскоре его место стало вакантным – либо из-за отречения, либо, что более вероятно, из-за смерти. Тогда Август взял себе в коллеги Гн. Пизона, который был одним из самых непримиримых и яростных противников могущества Цезарей. Пизон проявил рвение в защите республиканских идеалов во время войны, которую Сципион и Катон возобновили в Африке против Цезаря после битвы при Фарсале. Затем он примкнул к Бруту и Кассию, а когда эти последние защитники римской свободы погибли, получил разрешение вернуться в Рим. Однако, сохраняя свой гордый нрав, он не добивался должностей, и Августу пришлось самому сделать первый шаг, предложив ему консульство.
В этом году Марцелл исполнял обязанности курульного эдила, на который был избран годом ранее. Август не жалел средств на пышность игр, устроенных его зятем и племянником. Жаль только, что он не пощадил приличий, пожелав придать этим играм ещё большую славу, выведя на сцену для танцев римского всадника и знатную матрону.
Он также почтил Марцелла, доставив народу удобство: в сильную летнюю жару вся площадь Форума была укрыта навесом. Подобное прежде делали лишь во время игр или особо торжественных празднеств. Август же обеспечил эту защиту на всё лето для всех, кто по делам приходил на Форум, особенно для тяжущихся. В этом, как замечает Плиний, он не снискал бы одобрения Цензора Катона, который предпочёл бы, чтобы площадь усыпали острыми камнями, дабы отвадить от неё праздных людей.
Давно уже Августа лишь томилась, и он наслаждался лишь кратковременными промежутками здоровья, омрачаемыми частыми рецидивами. В этом году у него случился такой приступ, что он был близок к могиле. Он считал, что не оправится, и, созвав магистратов и виднейших членов сената и всаднического сословия, в их присутствии передал консулу Пизону общий реестр империи, то есть отчет о государственных доходах и расходах, численность сухопутных и морских войск, содержавшихся республикой, а также инструкции относительно всего остального, что касалось управления. Он не назвал преемника, возможно, опасаясь, что его выбор оспорят, и не считая свою власть достаточно укрепившейся, чтобы ее уважали после его смерти. Лишь перстень он вручил Агриппе; и это предпочтение бесконечно оскорбило Марцелла и изумило всех, поскольку до того никто не сомневался, что он прочит своего племянника в преемники.
Искусство или удача врача избавили Августа от смертельной опасности, а империю – от хаоса, в который она, казалось, была готова погрузиться. Поскольку обычные методы лечения не помогали, Антоний Муса рискнул применить холодные ванны, холодные напитки и употребление салата. С помощью этих охлаждающих средств он победил болезнь, до того сопротивлявшуюся всем лекарствам. Не только Август выздоровел, но с тех пор его здоровье стало крепче, чем когда-либо, и вместо привычного состояния, отмеченного частыми опасными недугами, у него остались лишь мелкие недомогания, неизбежные при хрупком сложении. Врач был вознагражден по величине оказанной услуги. Помимо значительных сумм, Август даровал ему право носить золотое кольцо, тем самым выводя его из состояния вольноотпущенника, каковым он был, и возводя в ранг всадника. Он также освободил его от всех налогов; и, что должно было бесконечно польстить человеку, ревностному к славе своего искусства, император распространил эту привилегию на всех представителей той же профессии – нынешних и будущих. Сенат поддержал Августа в этих почестях, оказанных Антонию Мусе, а граждане скинулись, чтобы воздвигнуть ему статую рядом с изображением Эскулапа – памятник, еще более почетный для императора, чем для того, кому он был воздвигнут.
