– Да, ладно хватит тебе ворчать. Не мог заставить женщину замолчать?
– Слушай Романов, заканчивай эти игры. Со своими отцовскими и личными проблемами разбирайся сам. И особенно, что касается твоей Ольховской, а я не собираюсь…
– А как же твои обязательства, как крёстного?
– Вот только не надо меня шантажировать. Я делаю всё, что мне положено, как крестному, но от обязанностей настоящего отца, уволь. У меня своих дома двое и каждый день со Светкой тоже прения по поводу их правильного воспитания. А уж выслушивать претензии от твоей нервной дамочки, я и вовсе не собираюсь. Запомни это!
– Ладно, Серёж успокойся, прошу тебя. Спасибо тебе за помощь. Обещаю, что больше тебе не придётся её выслушивать. Я всё улажу.
– Надеюсь. Ладно, Паша, я поехал домой. Отдохну немного, заберу Лизу, завезу её домой и сразу уезжаю в Москву. Думаю, появлюсь только через неделю. Ну а там видно будет, как лаборатория сработает. Обо всём сообщу дополнительно.
– Хорошо. Спасибо, Серёжа. Буду ждать твоего звонка. И удачи! Надеюсь, привезёшь хорошие для всех нас новости.
– Я тоже на это надеюсь. Давай, пока.
– Пока.
Павловский сел в машину и провернув ключ в замке зажигания, направился к своему дому, находившемуся в этом же коттеджном посёлке на соседней улице.
Милана проснулась рано. Попытка заснуть снова и отдохнуть полноценно не увенчалась успехом. Бурные события, произошедшие накануне, заставляли её уже больше часа бесцельно бродить по коридорам особняка и думать. Неприятный разговор с отцом Лизы, эмоции, оставленные после общения с дерзким садовником и единственный позитивный момент прошлого дня, это её работа с девочкой у фортепиано, наполнившая её приятными эмоциями и теплотой в сердце.
Их кропотливый урок уложился в один час. Второй был потрачен на экскурсию по огромному дому Ольховских, и неспешное общение двух новоявленных подружек в спальне у Миланы.
Она улыбнулась, вспоминая нежную искреннюю улыбку девочки, когда она, болтая ножками в воздухе, сидела на её кровати и, уплетая за обе щеки сочное яблоко, увлечённо рассказывала ей о последней прочитанной книге и подготовке к Новому году. Лиза поведала о том, что они с отцом уже ездили выбирать ель для гостиной и на следующей неделе собирались её устанавливать в доме.
Милана вспомнила, как смотрела на девочку и думала о том, как несправедлива судьба, отбирая у маленьких детей их родителей в таком нежном возрасте. Ей было тридцать, но она до сих пор остро нуждалась в тёплом участии мамы и отца в своей взрослой жизни.
Ольховская не заметила, как в чехарде терзающих её голову мыслей, оказалась на пороге своего кабинета. Открыв дверь, медленно вошла внутрь комнаты и резко остановилась на пороге.
На клавиатуре её рабочего ноутбука лежала красивая роза.
Длинный, изящный стебель, несколько маленьких шипов, сочные зелёные листья, словно искусно вручную обработанные по краю мелкими зубчиками. И венчающий всё это хрупкое великолепие, огромный бутон яркого лимонного оттенка, с соответствующей цвету, ноткой цитрусовых фруктов в тонком аромате, окутывающего нежные лепестки.
Милана взглянула на календарь и улыбнулась. Сегодня была среда, и видимо её таинственный соавтор перешёл в своих знаках внимания, с больших букетов на отдельных представителей роскошной цветочной флоры.
Она включила планшет и открыла его страничку в приложении.
Павел был в сети.
