Помню, она жутко удивилась этому. Сначала даже попыталась удрать, но выходило не очень. И только убедившись, что я не пытаюсь травмировать и навредить еще больше, расслабилась. Я это к тому, что нравы на конкурсе оказались именно такими, как все рассказывают. Гвозди и битое стекло в кровать вместо вечернего молока с печеньем, сломанные каблуки концертных туфель уже в коробке, плевок в микрофон после своего исполнения. Меня такие вещи напрягали мало, успевала заметить, но многие ревели еще и из-за этого.
Не удивительно, что при подобном раскладе, я умудрилась написать Дже чуть ли не десяток сообщений с приглашением. Он отвечал односложно, а потом напомнил мне, что у него вообще-то учеба. Важная. Я-то свой диплом получила, а он еще нет, последний год, все дела. Ну, ерунда полная. Зомбировали его что ли на этих курсах гитары?
Весь негатив от пустых сообщений и мрачно настроенных окружающих, я с лихвой компенсировала в танце. Как-то на тренировке Мидл сказала, что танец – это просто еще один способ рассказать историю. И когда он идеально сочетается с музыкой, волшебство усиливается настолько, что перехватывает дыхание.
– Раз, два, три, четыре, не стоит быть замороженными курицами! Вы должны чувствовать ритм, – примерно так Мидл кричала на нас, начиная улыбаться только если появлялись камеры, – Габро отвратительно, это что за осьминог Марика? Сью, твоя задница вообще связана с телом? Она тоже должна двигаться и танцевать!
И я подключала задницу, потому что и правда забыла про нее. Но, уже ко второму испытанию, мы стали двигаться в разы пластичнее, порой даже попадали в ритм, что я считала невероятным достижением.
Второй тур стартовал как обычно ранним утром, что бы там ни показывали в закрытых павильонах. Габро, мой напарник, выглядел странно рассеянным:
– Я волнуюсь так, что забыл слова. Что будет, если дует переключат на нас, а я забуду партию?
Он правда очень часто все забывал, хотя выглядел самым умняшкой из всех. Видимо, все дело в очках, которые немного странно сочетались в дредами. А еще он выбрал классический костюм. Это я к тому, что Габро был странным парнем.
– Начнем петь вместе. Я пою строчку, а ты через пару секунд ее повторяешь. Если правильно уложиться в музыку, будет очень круто звучать.
– А если я начну таращиться в твою партию?
– Выпишу тебе чек, все же я купила каждую свою строчку, а не получила ее при распределении. Забей, Габро. Все в любом случае будет хорошо. Мы либо пойдем дальше, либо покинем эту помойку с чистой совестью.
– Мне бы твое спокойствие!
Это была правда. Я не особо волновалась за исход всего происходящего. Таких шоу под эгидой Пу-Йота по всей стране снимали десятками, пуская в эфир в не самое популярное время. Но толпы девчонок и мальчишек все равно видели в происходящем смысл всей жизни. Какая глупость.
Своей очереди наша четверка ждала примерно часа четыре. Не плохо, с учетом, что перед нами было еще две группы. И сто миллионов дублей. Страшно представить, как это снимали раньше, и сколько тонн пленки испортили чужие косяки. А может, тогда все делали с первого дубля? Вот тут был бы реальный мандраж.
Раздался сигнал, и мы побежали на сцену по шаткой лесенке. Сегодня костюмеры мне выдали слишком узкое и не удобное платье, которое ужасно сковывало движение, и туфли на высоких каблуках, явно уже не раз приклеенных. Даже скучно. Макияж и прическу каждый делал себе сам, только потом появлялась замученная девочка визажист, которая махала у тебя перед лицом кисточкой на камеру, порой смазывая красивые стрелки. Быть может специально.
