История тысячи миров - страница 11

Дверь, наверняка ведущая на чердак, под которой Софи заметила необычно широкую и высокую щель. Но сквозняка определённо не было. Софи заворожено направилась к свету свечи, сжимая в ладони ключ. Едва она подошла к столику, то увидела, каким слоем грязи он покрыт, и сколько на нём скопилось давно мёртвых мотыльков и мух. Лицо Софи исказилось в отвращении, но с неизъяснимой толикой восторга. В конце концов, она была там, где ей быть было не положено, и исследовала этот запретный клочок собственного дома, будто таинственную новую землю.

Почему-то промедлив, она, наконец, оказалась у двери, которая была такой массивной, тяжёлой на вид, будто входная дверь бедного дома, из почти чёрного в этом освещении дерева. С крайним удивлением она обнаружила, что у двери нет ни ручки, ни замка – шероховатости и выемки для всего этого были, но они были заколочены с обратной стороны. Как же так? Как тогда открывается эта дверь?

Софи чувствовала лёгкий волнительный страх, не понимая, почему это место было таким необычным. Да, из островка света было видно, что там, ближе к выходу из чулана действительно были аккуратно разложены старые инструменты отца, но… почему старик Бафити жил здесь? Почему он не спустил свою тарелку через кухонный лифт? Почему до сих пор остаётся так много загадок, несмотря на то, что ей всё же удалось проникнуть сюда?

Она аккуратно ухватилась за краешек двери подушечками пальцев и попыталась толкнуть её или потянуть на себя – всё было без толку. Тогда Софи фыркнула и, решив что если она не сможет войти на чердак, то до возвращения Бафити должна хотя бы попытаться поговорить с духами за этой жуткого вида дверью без ручки.

– Здравствуйте…– Зашептала она, глядя на щель внизу и прикидывая, стоит ли заглянуть в неё, споря со страхом. – Мне очень неловко, что я вторгаюсь вот так…

За дверью послышались шорохи, и она всем телом вздрогнула, отступая на полшага назад. В голове Софи совершенно исчезли все мысли, и она так и стояла, вслушиваясь во вновь воцарившуюся тишину. Духи молчали, но явно всё ещё были там!

А потом ей в голову пришло спеть. Может, духи ответят, если услышат не её незнакомую им речь, а мелодию, на которую когда-то откликнулись ей. Вот только пела Софи плоховато и, конечно же, не взяла с собой инструмента. Но тут её осенила мысль, что в этом чулане наверняка должны быть ещё гитары!

Схватив со всей осторожностью свечку с грязного столика, она отправилась на поиски и вскоре уже неслась к замурованному ходу на чердак со старой, покрытой толстым слоем пыли гитарой в руках. Огонёк едва не погас и она боялась дышать, чтобы ненароком не погасить свечу. Едва огонёк разросся вновь, она немедля поставила подсвечник на пол и сама села тут же, заметив, что на чердаке, судя по более светлой полоске щели под дверью, есть окно. Она видела заколоченное окно из сада, наверняка это оно и есть.

Когда она принялась настраивать гитару, шорохи за дверью усилились и она, превозмогая страх, в конце концов, решилась воплотить задуманное, начав наигрывать то своё первое сочинение, которое посвятило именно им, духам за дверью, созданиям с чердака.

Голос, невообразимой красоты и чистоты, разлился оттуда, приглушённый закрытой дверью, но такой необыкновенный, что хотелось слушать его вечно. Очарованная Софи, пару раз промахнувшись по струнам, что есть силы заставляя себя сосредоточиться на игре, стараясь не смотреть на щель под дверью чердака, хоть и надеялась там что-либо увидеть. Хоть мельком. Она всё играла, а голос всё пел, набирая силу и раздаваясь всё ближе, заглушая шорохи шагов. Дух подходил всё ближе, возможно, если он, в самом деле бесплотен, то сможет просочиться сквозь щель и выбраться к ней… От этой мысли захватывало дыхание и становилось так трудно концентрироваться на инструменте. Она хотела запеть с ним, но не смела нарушать эту красоту.