Беспрестанные жалобы членов царского дома на отнятие у них средств к существованию, а главное вмешательство их во внутренние дела страны и интриги, клонившиеся к восстановлению прежнего правления, заставили императора принять меры к вызову в Россию всех членов царского дома. Это было тем необходимее, что старания царицы Дарьи о возведении на престол царевича Юлона были тогда в полном развитии, и большинство членов царского дома были с нею в согласии. Кнорринг почти еженедельно доносил, что по подстреканиям царицы Дарьи смежные владельцы готовы вторгнуться в Грузию и что Баба-хан, объявивши царевича Юлона царем грузинским, отрядил уже войска для утверждения его на престоле.
Хотя находившихся в Грузии русских войск и было достаточно для того, чтобы покушения врагов не имели важных последствий, но их было недостаточно для защиты всей границы и обеспечения пограничных селений от разорений, неизбежных при вторжении неприятеля и тем более такого, которому были чужды правила войны, усвоенные европейскими народами. Следовательно, предупредить такое вторжение и уничтожить интриги, как источник всех неприязненных действий против Грузии, делалось настоятельно необходимым. Еще при вступлении Грузии в подданство России правительство предвидело, что восстановление спокойствия в стране возможно только при совершенном удалении всех членов царского дома, и потому тогда же было решено вызвать их в Россию. «Но, – писал император Александр, – переменчивость в началах главноуправлявшего, который то о пользах их ходатайствовал, то приносил на них жалобы, а может быть, и недостаток известной твердости доселе решение сие оставляли неисполненным. Между тем вы сами познаете, сколь сие нужно, и потому между первейшими обязанностями вашими поставите принять все меры убеждения, настояния и, наконец, самого понуждения к вызову сих неспокойных царевичей, а особливо царицы Дарии в Россию. Меру сию считаю я главною, к успокоению народа, при виде их замыслов и движений, не перестающего колебаться в установленном для счастья их порядке».
Тем не менее, прежде чем прибегать к силе, император поручил главнокомандующему употребить все усилия к тому, чтобы склонить к добровольному выезду в Россию царевичей и царевен, как живших в Грузии, так и ушедших в Имеретию. Относительно последних князь Цицианов, по прибытии в Тифлис, должен был отправить посланного к имеретинскому царю Соломону и стараться склонить его, даже при помощи денег, выдать царевичей. Для большего успеха император сам писал письма как Соломону, так царицам Дарье и Марии.
«Из обнародованного в Грузии манифеста, – писал Александр I царицам[11], – вам, конечно, известны те распоряжения, коими я был подвигнут на ограждение Грузии от бедствий, ее постигших, установлением в ней прочного правительства и порядка.
Продолжая то же самое о сей единоверной стране промышление, с удовольствием я видел, что первые начала благоустройства, в ней положенные, восприяли уже свое действие.
Споспешествуя их распространению и между тем из всех доходящих до сведения моего обстоятельств усматриваю, что остатки беспокойных мыслей в народе, поджигаемые иноверными соседями, кои силятся различными внушениями и слухами расстроить первые основания учреждаемого в сем краю порядка и даже поколебать ту доверенность, каковую к вам и всем членам царского дома имею. В отвращение тех беспокойств, какие слухи сии вам лично нанести могут, так как и к совершенному их пресечению, нашел я нужным предложить вам предпринять на время, со всем вашим семейством, путь в Россию, доколе преднамереваемое к счастию сей страны распоряжение совершенно в ней утвердится и когда вам можно будет возвратиться в отечество ваше с совершенным для вас самих спокойствием и безопасностию.
