ПСЗРИ. Собрание 1-е. Т. XXIV. №17757
В 1805 г. генерал-аудиториат был преобразован267: во главе его стал генерал-аудитор, который заведовал военно-судной частью армии и флота и юрисдикция которого была значительно расширена последующими указами. Так, с 1810 г. генерал-аудиториату стало принадлежать исключительное право учреждать военный суд268.
В 1812 г. генерал-аудиториат был разделен на два департамента: один для военно-сухопутного ведомства, другой для ведомства морского269. Генерал-аудиториат военного министерства состоял из председателя, шести штатных членов из высших военных чинов и из нескольких сверхштатных членов, которые могли быть назначены из чинов гражданского ведомства. Аудиториатский департамент для морского ведомства был учрежден 1 июня 1812 г.270
С 1836 г. морской генерал-аудиториат стал высшим судебным учреждением, осуществлявшим ревизию служебных и военно-судебных дел чинов флота271. В состав морского генерал-аудиториата входили председатель и четыре члена-флагмана (морские генералы), назначавшиеся императором.
Генерал-аудиториатам военно-сухопутного и морского ведомств была предоставлено не только право ревизии приговоров нижних военных судов и контроль над соблюдением законности, но и право составления законопроектов по военной части. Решения генерал-аудиториатов по важным делам приводилось в исполнение только после высочайшего утверждения (конфирмации).
В целом, в период правления Александра I и Николая I, военная подсудность постоянно увеличивалась, распространяясь и на гражданских лиц, что было связано с появлением преступных деяний, нарушавших «важные интересы войска»272 или особенно опасных для общественного и государственного устройства. Целью установления в таких случаях военной подсудности было: достижение быстроты производства и усиление уголовной репрессии273. Так, в 1844 г. в царстве Польском 85 евреями было учинено отбитие контрабанды. По этому поводу генерал-фельдмаршал князь Варшавский, находя наказание по уголовному уложению царства Польского недостаточным, и в виду дарованной царству Польскому высочайшей грамоты о том, что военному суду его жители предаются лишь за политические преступления, испросил высочайшего разрешения: «должно ли помянутое дело подвергать военному суду, по которому подсудимых ожидает тяжелое наказание» (тюремное заключение от 3 до 6 лет)274. На это представление последовала резолюция «судить военным судом и поступать также всегда, когда буйство происходит против военной силы»275.
В 1852 г., после рассмотрения докладной записки Виленского, Гродненского, Минского и Ковенского генерал-губернатора о состоянии вверенных ему губерний, Николай I повелел: «Отныне впредь всех евреев того края, кои будут изобличены в подделке всех государственных бумаг и выпуске их в обращение, по окончании исследования, предавать военному суду»276. Таким образом, в дореформенный период в Своде законов насчитывалось более 50-ти случаев подсудности военному суду лиц гражданского ведомства, причем эти случаи были указаны не только в уголовных законах, но и в других томах Свода законов Российской империи277.
Но все-таки основная масса дел, рассматривавшихся до 1867 г. генерал-аудиториатами, касалась лиц военного ведомства. Так, в 1849 г. был вынесен приговор в отношении генерал-майора Бюрно, вина которого заключалась в том, что он в 1848 г. покинул занимаемую им в тылу Шамиля позицию при селении Борч на том основании, что, как он показал в своем донесении, заметил «глубокое уныние» в офицерах вверенного ему отряда. Следствием было установлена несостоятельность данного объяснения, в связи с чем он был приговорен к аресту на три месяца, с содержанием в крепости на гауптвахте, после чего должен был быть переведен, согласно мнению кавказского наместника князя М. С. Воронцова, на другое место службы вне кавказского края. Однако император Николай I конфирмацией от 13 октября 1849 г. постановил: «генерал-майора Бюрно уволить от службы, а в прочем быть по сему»
