– Вода – самая распространенная стихия. Вряд ли это можно назвать серьезной зацепкой, но если большего узнать не удалось…
«Что здесь происходит?! Почему императорская семья бездействует? В деревне не видно ни одного служащего, все словно пущено на самотек», – мысленно недоумевал Акио.
– Ну что, господа, готов вас проводить. – Старик расплылся в улыбке и поправил шляпу.
Эту ночь они провели в скромненьком деревянном доме, переполненном людьми: сам торговец, его жена, взрослая дочь и четверо внуков. Несмотря на бедность, стол ломился от угощений, приготовленных для встречи уважаемых гостей. Дети с любопытством рассматривали ерунду, накупленную Акио, которую он добродушно раздарил малышам. Самой маленькой девочке на вид было года три, и она упрямо следовала за Таро весь вечер, а во время ужина и вовсе набралась смелости – уселась рядом с ним и периодически хватала еду из его тарелки. Таро старался держаться отстраненно, но Акио периодически замечал его неловкую смущенную улыбку.
Сузу – так звали взрослую дочь торговца – сначала нервничала от наглости собственных детей, но после, увидев добродушное отношение господ, успокоилась. Акио сидел и терпел пытки от малолетних хулиганов, устроивших из него карусель, а Таро сносил ухаживания юной девы, желавшей заплести ему волосы. Атмосфера была теплой, наполненной пустыми разговорами и ароматным запахом хуншаожоу[3]. Акио чувствовал себя живым и счастливым.
Сузу потушила свечу и пожелала спокойной ночи. Акио и Таро устроились на большой соломенной лежанке на полу. Здоровяк повернулся на бок, а Акио, закинув руки за голову, слушал пронзительную тишину. И чувствовал боль, которая все больше давила на грудь. Словно кто-то все сильнее и сильнее сжимал ее, стараясь сломать ребра. Акио вспоминал сегодняшний вечер.
«А что, если бы все вышло иначе? Мы ведь тоже могли бы быть так же счастливы?» – думал Акио и, как наивный юнец, представлял себя сидящим за обеденным столом в окружении детей. Такие же мальчишки, только с характерными вьющимися волосами и еще более шумным нравом, висли бы на нем, тараторя и делясь самым интересным, что произошло за день. А после маленькая госпожа с прекрасными синими, как у матери, глазами аккуратно обхватила бы пухлыми ладошками его щеки и, прижавшись маленьким носиком, поприветствовала бы его.
В сердце Акио разливалось горячее чувство мнимого счастья, но темный образ, возникший в мыслях, завис в углу комнаты, и силуэты детей растворились. Осталась лишь тень с пронзительным синим взглядом. Давление на грудь становилось сильнее, а шею словно обхватили тяжелые руки. Акио не мог сделать и вдоха, а силуэт подходил все ближе. Синие глаза наливались кровью.
– Хватит, прекрати, прекрати, прошу тебя! – начал кричать он, как вдруг почувствовал жгучую боль в щеке и распахнул глаза.
Над ним нависало обеспокоенное лицо Таро в ореоле спутанных волос. Щека Акио горела, и он стал недовольно растирать ее.
– За что?
– Ты начал мычать и дергаться, я попытался тебя разбудить, а ты – в слезы. Что мне еще оставалось делать? – Таро старался выглядеть безразличным, но в глазах ясно читался вопрос.
– Да обычный кошмар, с кем не бывает…
– Хорошо, тогда спи. – Таро вновь улегся и отвернулся.
Сердце Акио все еще бешено колотилось, а пальцы на руках подрагивали. Он повернул голову в сторону Таро и неосознанно стал рассматривать его.
