– Возвращаясь к вопросу о приближенных, – слегка подался он вперед, стараясь выглядеть доверительно. – Вы уже определились со списком?
– Нет, – очередное пожатие плеч. – Не думаю, что это окажется так просто, с учетом всех факторов и моей репутации разлучницы при дворе. С собой я никого не привезла, кроме кота, разумеется, – с улыбкой воспользовалась я случаем и с наслаждением небрежно потрепала Демьяна по загривку. Пожалуй, это единственная возможность поиздеваться над магом и остаться при этом с целыми руками. Как я могу ее упустить? – А с местной аристократией я еще не знакома, чтобы могла так быстро определиться с новым штатом фрейлин. Но вы ведь не просто так спрашиваете? – прищурилась я, заставив мужчину напротив с досадой сжать челюсти.
Мы оба знали, что он собирается просить меня. Оба знали за кого. Но я не собиралась облегчать ему задачу, потому терпеливо ожидала его слов.
– Могу я рассчитывать, что вы прислушаетесь к моему совету?
– Совету? Или просьбе? – резко оборвала я Костаса, сбивая того с настроя. Он начал злиться.
– Просьбе… – с некоторым трудом выдохнул он.
– И в чем же она заключается? – растянула я губы в циничной усмешке. Мужчина молчал, явно сдерживая бешенство. Ругаться со мной он не хотел, но и отступиться не мог. – Ну же! – приободрила я его с веселой иронией в голосе. – Договаривайте.
Он молчал: гордый, сильный и красивый, тщетно пытался переступить через свои принципы и просить за свою женщину у… супруги.
Божечки, я еле сдержала злорадный гогот от иронии ситуации.
– Не утруждайтесь, – вновь усмехнулась я, решив пожалеть нервного правителя, и сделала очередной глоток вина. – Я понимаю, о чем вы. Надеюсь, и вы осознаете, чего мне будет стоить приблизить к себе вашу любовницу? – прямо посмотрела я на короля, который все понимал.
Он осознанно просил меня наступить на горло своей гордости. Как бы я к нему ни относилась, и на какой бы компромисс в собственной спальне мы ни пошли ночью, то, что просит сделать он – просто унизительно, как ни посмотри. Пусть Костас и пообещал не выражать свою привязанность к Ванессе на людях, но все, всё равно, понимали расклад вещей. Как и то, что эти двое по-прежнему будут делить постель. Следовательно – своим согласием я дам лишь очередной повод для пересудов и насмешек.
– А что, если я не хочу этого? Что, если у меня нет ни малейшего желания выставлять себя на посмешище еще больше, тем более, добровольно? Я вытерпела уже слишком много унижения за те несколько дней, что провела в вашем негостеприимном дворце, сударь, – не давая ему и шанса отвести взгляд, произнесла я холодно и требовательно. – Заставите?
– Я пойму, если вы откажите и настаивать не стану. Но не спросить я не мог, – процедил он сквозь зубы, а я слегка расслабила плечи. Не настаивает – это уже неплохо. – Ванесса многое для меня значит, – добавил он глухо и замолчал, уже готовясь к моему отказу.
Я сделала вид, что обдумываю его слова, выдержала значительную паузу, хотя на самом деле едва не подпрыгивала от нетерпения. И лишь потом, выдав тяжелый выдох, слабо кивнула, всем видом изображая смирение, чем дала согласие на все вышеперечисленное: фрейлина, насмешки придворных, мои «страдания», если бы мне не было все равно. Но, естественно, не просто так. К неуважению я привыкла, и смогу его игнорировать, зато привилегии, что дает мое согласие, куда как важнее для меня, чем никчемное мнение безразличных и незнакомых мне людей.
