– Поэтому вы вербуете из одиночных камер? Крест! – спохватился Андрей. – Оставьте мне его. Лицо жалко, но тут я не спорю. А крест?.. Я сделал татуировку в пересыльной тюрьме. На Шиашире ее видел только врач и пара вертухаев. С другими заключенными я не общался, здесь такой порядок. Мы даже через стену не перекрикивались – во-первых, не слышно, а во-вторых, за это наказывают. Ну кто знает о моем кресте?
– Почему вы так им дорожите?
– А почему вы так стремитесь меня… перелицевать? Перекроить во мне всё. Крест – это мое, понимаете? Как заноза. Пусть она у меня будет. Моя собственная заноза. Пусть будет!
– Я уже говорил: мы обязаны принять все меры предосторожности.
– Да отпечатки пальцев! Да форма уха! – вскричал Андрей. – Вы в курсе, сколько есть способов опознания?!
– Отпечатки мы с вами не обсуждали, потому что для вашего душевного здоровья это не критично. Но если вы думаете, что выйдете отсюда с папиллярным рисунком человека, утопившего паром «Данциг», то я, не исключено, переоценил ваш интеллектуальный потенциал.
– Вы… для чего меня берете? – у Андрея сел голос, он прокашлялся, но это не помогло. – А?.. Для чего, Стив? Вас мало, так вам подручные нужны? Провокаторы? Каратели? Кого вам не хватает? Парикмахеры у вас уже есть, да я и не парикмахер. Сетевое представительство открыть захотели? Это всегда пожалуйста, сайт я вам сверстаю. Подучусь немножко, память освежу и сверстаю. Только тут можно и старыми пальцами обойтись, своими. И своим лицом.
Прежде чем ответить, Стив дважды сложил фотографию и убрал ее во внутренний карман.
– Мы не собираемся вас на что-либо провоцировать. Ни вас персонально, ни человечество в целом. При необходимости мы способны уничтожить всё живое на вашей планете. Однако у нас нет такой необходимости.
– Зато есть какая-то другая, – пробормотал Андрей. – Какая-то другая необходимость. Это всё, что вы можете мне сообщить?
– Еще две вещи. Первая: не пытайтесь убежать или спрятаться. Сразу избавлю вас от иллюзий: в вашу кровь будут введены симбиотические элементы. Проще назвать их системой организмов, а еще проще – симбионтами. Система способна к самовоспроизводству. Она не бессмертна, но более жизнестойка, чем вы сами. С точки зрения вашей науки симбионты – это ничто. Вы не в состоянии их обнаружить, и не старайтесь этого сделать. Однако помните о них. Помните, что при необходимости мы в любой момент сможем не только определить ваши координаты, но и прекратить ваше существование.
– При необходимости… – отрешенно повторил Андрей.
– И второе: если вы откажетесь от сотрудничества, вертолет доставит вас обратно на Шиашир за сорок – сорок пять минут. Пилоты готовы и ждут команды. Код авиазвена – три пятерки.
Стив указал на вертикальный блок терминала. Крышка была уже открыта, экран оставался черным, но кнопки светились. Кнопки, как и пилоты, ждали.
– Это я должен сделать? Обязательно я? – Андрей уперся лбом в стену – чтобы не упасть, не позволить нервам взять тайм-аут, не вручить свою судьбу кому-то другому.
Его всё же спросили. Ему дали выбор, и это был худший выбор из всех возможных. Вчера он презирал человека, служащего на корабле парикмахером. А сегодня… сейчас… он решал, презирать ли ему себя. Решал, как относиться к самому себе – всю оставшуюся жизнь. И главное, выбирал – какой она будет, его жизнь. Оставшаяся. Вся.
Андрей трижды ткнул в клавишу. Монитор не включился, но в динамике что-то тренькнуло, и голос, чистый, как у диктора, произнес:
