Тёрнер распорядился наполнить яму малого костра углями и собрать миниатюрное костровище – на прежний масштаб не хватало ни времени, ни сил. Убедившись, что оно стоит надёжно и при необходимости вспыхнет, американец примирился с тем, что Самоедов привлёк к подготовке спасательного плаванья почти всех выживших. В первую очередь Михаил планировал сделать внушительный запас провизии, для чего филиппинцы взялись бить острогами и вялить рыбу, собирать и высушивать на солнце плоды манго. С кокосами было проще, они не требовали обработки.
Клэр, старик Баньяга и Габриэль долго спорили, как строить лодку, вновь и вновь пересматривали скудный запас инструментов и выбирались из бухты Спасения, чтобы осмотреть доступные деревья. В итоге Клэр позволила себе краткий отдых – в час утреннего отлива выбралась на риф. Вслушиваясь в приглушённый рокот моря и вспоминая родной Ла-Сен-сюр-Мер, отказалась от лодки.
– Мы соберём плот, – вернувшись на берег, заявила она Самоедову. – Не «Кон-Тики», конечно, бальсовых стволов у нас нет, но… Надёжный и крепкий. Из бамбука.
Самоедов не спорил, и команда Клэр, к которой присоединились Лоран, Дима, Мактангол и Маурисио, отправилась в ближайшую бамбуковую рощу – одну из тех, что открыла вторая экспедиция. Сейчас пригодилась бы украденная Мануэлем капроновая верёвка, но старик Баньяга удачно посоветовал изготовить крепления из гибких лиан ротанга, чьи кольца обвили немало деревьев на подступах к Гиблой долине. Рулевое весло, два боковых противовеса и мачту Клэр хотела собрать из бамбука, а под парус выбрала ПВХ-полотно с цитатой из «Новой международной версии Библии». Тёрнер ранее пробовал использовать его под сбор дождевой воды, однако за дни, проведённые в бухте Спасения, не упало ни одной дождевой капли, и американец не возражал. Клэр опасалась, что парус окажется излишне тяжёлым, но других вариантов у неё не было.
– А если сшить парус из футболок? – предложил Дима.
– Нет, – качнула головой Клэр. – Его разорвёт первый же порыв ветра. Но из футболки можно сделать флаг.
– Глупо отправляться в плаванье под белым флагом. Мы ведь не собираемся сдаваться.
– Поверь, я с радостью сдамся первому встречному катеру.
Песок и обломок коралла заменили Клэр чертёжную доску с грифелем. Габриэль и Альварес делали замечания и уточняли назначение отдельных элементов будущего плота. Работа продвигалась уверенно. Между тем вылазки из бухты Спасения стали обыденным делом. Выжившие обследовали южную часть острова, надеясь отыскать новые плодовые деревья, собирая манго, выискивая заросли бамбука и ротанга.
Наверх из бухты не поднимались разве что лунатик Майкл, сорокашестилетний повар с «Амок Лайта» хромой Йонас, боявшаяся тропических джунглей Тала и бедняжка Малайя – её не отпускал старик Баньяга. Рыбак не мог совладать с любознательной девочкой и придумал для неё историю о тикбаланге – злом духе с рогами и длинными руками, рождённом заманивать путников в наиболее гиблые части леса. Старик заявил, что тикбаланг принимает разные обличия, и выжившим известно лишь одно из них – обличие воришки Мануэля, устроившего пожар на пароме, запалившего сигнальное костровище, а теперь мечтавшего подре́зать крепления на строящемся плоте. Баньяга говорил до того красноречиво, что запугал не только Малайю. Каждое новое злоключение выжившие то ли в шутку, то ли всерьёз объясняли невидимым вмешательством Мануэля или его дурным глазом, даже если речь шла о ссадинах, полученных при рубке бамбуковых стеблей. Клэр веселилась, слушая суеверные причитания филиппинцев, но Дима заметил, что Мануэля ждёт не самый тёплый приём, если он надумает вернуться в лагерь, и Клэр испугалась за беглеца.
