Иудеи в Венецианской республике. Жизнь в условиях изоляции - страница 29

Одновременно он доказал, что не забывает причиненные ему оскорбления. Ранее Франция конфисковала имущество семьи Мендес в Лионе; он приказал конфисковать французские суда в турецких водах на эквивалентную сумму, подсчитанную весьма вольно. Испания преследовала его родственников, а его с семьей выгнали из Фландрии. Поэтому Наси благосклонно отнесся к призывам о помощи со стороны протестантов Северной Европы и по мере сил поощрял восстание в Нидерландах, которое в конце концов пошатнуло величие Испании. И все же его месть главным образом коснулась Венеции, которая причинила ему и его близким незаслуженное унижение. Его политика отличалась крайней враждебностью по отношению к Венеции – даже в мелочах. Так, он намеревался развивать в своей колонии в Тивериаде шелкоткацкую промышленность и таким образом подорвать экономическое положение Венеции. В сентябре 1569 года, когда в венецианском Арсенале вспыхнул пожар, едва не уничтоживший большую часть города, власти республики подозревали, что за поджигателями стоит именно он. При любых обстоятельствах Наси спешил воспользоваться последовавшим за тем замешательством. В результате его уговоров султан затеял давно замышляемое нападение на Кипр, который сто лет находился под властью Венеции. Поговаривали, что после завоевания острова еврей-фаворит станет его королем.

Однако Наси ждало горькое разочарование. На объявление войны Венеция ответила тройственным союзом с Папской областью и Испанией. На суше военные действия велись достаточно благоприятно для Турции; несмотря на доблестную оборону, турецкие войска быстро захватили Кипр. Однако 7 октября 1571 года объединенный флот христианских держав под командованием Хуана Австрийского наголову разбил превосходящие турецкие силы в заливе Лепанто. Среди пленных оказалось не менее 12 тысяч рабов-христиан, сосланных на галеры. Это была величайшая морская победа на памяти живущих; она отметила первую важную неудачу в завоеваниях великого султана, угрожавшего завладеть всей Европой. Новость достигла Венеции в рекордный срок, всего через десять дней после сражения. Гонец прибыл на быстроходной галере, нагруженной захваченными флагами. Жители республики были вне себя от возбуждения и радости. В соборе Святого Марка состоялся благодарственный молебен. Празднование продолжалось четыре дня; все это время в храмах города устраивали религиозные процессии и благодарственные службы. Власти учредили ежегодный праздник.

Однако все церемонии сочли недостаточным изъявлением благодарности, пока город осквернен присутствием неверных и евреев. Более того, венецианские евреи радовались победе при Лепанто вместе с остальным населением; а Давид де Поми, модный врач, даже представил дожу докладную записку, в которой убедительно доказывал, что славная победа была предсказана в Библии. Однако на такие факты смотрели сквозь пальцы. В Венеции стремительно нарастали антисемитские настроения. Разве за всем не стоит еврей, вероотступник и фаворит султана? А когда пала столица Кипра Фамагуста, разлетелся слух, что именно евреи заживо содрали кожу с героического коменданта города, а его чучело, набитое соломой, отправили в Константинополь, своим турецким хозяевам. Более того, во время войны евреев подозревали в действиях в пользу врага. На очередной волне антисемитизма всех проживавших в Венеции турецкоподданных бросили в тюрьму и лишили всего имущества. Особенно пострадали купцы – выходцы из Леванта. С течением времени враждебность нарастала. Наконец, появилась возможность отомстить. 14 декабря сенат в связи с недавними событиями принял важное решение. По мнению сенаторов, желательно продемонстрировать благодарность, какую они испытывают к Всевышнему, который позволил Венецианской республике одержать победу над врагами истинной веры. К категории врагов причислили не только турок, но и неверных, проживавших совсем рядом. Следовательно, во имя Святого Духа и во славу Господа, а также в общественных и личных интересах издали торжественный приказ: по истечении очередного договора (condotta) примерно через два года все евреи любого пола, звания и состояния должны покинуть город и больше в него не возвращаться. Глашатаи под звуки труб объявляли об этой мере по всему городу.