Ещё минут пять попререкались, а потом погнал их Иоанн спать. Дескать, перепили и буровят всякое. Однако все, кого Иоанн выгнал, не стали ждать утра для более вдумчивого разбора полётов и вероятного судилища. Они взяли руки в ноги и спешно покинули Москву. Как тати. В ночи. Опасаясь, что король по утру сотворит непоправимое.
Сам Иоанн не желал принимать решения на хмельную голову. Однако, узнав утром об их бегстве, пришёл в ярость.
– Тише, тише, – обняв его и прижавшись, приговаривала Элеонора. – Тише…
– Ты хоть понимаешь, что они просили?
– Думали, что ты бузу прямо на поминках устроишь. Полезешь драться. Они тебя в этой свалке и зарежут.
– Что?! – вскинулся Иван.
– Поверь, я знаю, что говорю, – печально улыбнулась Элеонора. – Но надо было их сразу вязать. Или даже резать.
– Резать?
– А ты разве не понял? Ты видел, что они заодно? Вряд ли по пьяному делу можно так сойтись. Помнишь, как верные тебе люди стали окружать тебя?
– Да. Но так и не понял – зачем.
– Эти спорщики твои за оружие время от времени хватались. И смотрели на тебя очень нехорошо. Если бы верные люди не вышли вперёд, прикрывая тебя собой, то эти злодеи без всякого сомнения набросились бы и постарались убить и тебя, и меня.
– Ты сгущаешь краски.
– Я клянусь тебе.
– Тебе это могло лишь показаться.
– Можешь спросить у кого угодно, кто верен тебе. Спроси, почему они стали приближаться? Спроси, почему демонстративно положили руки свои на рукоятки мечей да сабель?
Иоанн замолчал, пытаясь восстановить в памяти детали минувшего вечера. Но получалось это очень плохо. Слишком он увлёкся алкоголем. Или нет?
– Слушай, а сколько я выпил?
– Три бокала вина.
– Три? Всего три? Ты уверена?
– Я считала, – несколько замявшись, произнесла она. – Не хотела, чтобы ты напился. Но, видно, не успела остановить.
– Видно, – кивнул Иоанн. – Весь тот вечер как в тумане.
– Ты не помнишь, что ты говорил?
– Помню. И сейчас повторил бы свои слова. Рассудка по пьяному делу я не лишаюсь. Но всё вокруг довольно скоро стало уплывать. Словно я очень сильно напился. Даже людей толком не видел. И это с трёх бокалов?
– Ты ещё слишком юн.
– А ты сколько выпила?
– Я пригубила только один бокал.
Иван внимательно посмотрел ей в глаза.
– Что?
– Признайся. Вино ведь было с каким-то зельем.
– Понятия не имею.
– Поклянись.
– Чем угодно клянусь. Понятия не имею.
– Так! – резко вскочил на ноги Иоанн. – С этим нужно разобраться…
Впрочем, отдав распоряжения слугам, он так и остался в покоях с молодой супругой. Ну как молодой… По тем временам, если бы замуж за Иоанна не вышла, считалась бы старой девой – как-никак двадцать два года. Хотя наш герой, воспитанный и выросший в реалиях XX–XXI веков, воспринимал её молодой.
– Как жаль… – тихо произнёс он, сидя на стуле и грустно смотря куда-то перед собой, в то время как Элеонора расположилась рядом и осторожно теребила локон своих волос.
– Что жаль?
– Упустил их. А ведь все эти мерзавцы были в моих руках. Совсем недолго, но были.
В дверь постучались.
– Что? Кто там? – громко спросил Иоанн.
Вошёл с несколько напряжённым лицом один из доверенных людей нашего героя.
– Повар сбежал.
– Сбежал или его убили, тишком прикопав где-то?
– Сбежал. Его видели в свите Великого князя Рязанского, когда тот ночью отъезжал.
– Значит, это он шалил… – тихо произнёс Иоанн. – Вино вчерашнее собрали? Пробу сняли?
– Сняли. Пьянит оно чрезмерно. Но не всё. Только то, что на твой стол подавали и на столы ближних твоих.
