Гришка уставился на экран:
– Во даёт, булыжник золота припрятал, а сам в яме корячится. Давно бы за эти деньги Аглаю нашёл и выкупил. Домой бы вернулся. К жене.
– Так жадный он, – пожаловалась Аглая. – Деньги только на продукты даёт.
– Чего так? – удивился Гришка.
– На квартиру собирает.
– А где спрятал, не знаешь?
– В банке держит, на карточке. Говорит, мне дашь, в один день спущу. А квартира – это капитал, то есть недвижимость.
– Да, с этим не поспоришь, – согласился Гришка и приобнял Аглаю.
– Как жена? – спросила Аглая и вывернулась из Гришкиных рук.
– Какая жена?, – удивился Гришка. Ах, эта, – Гришка хлопнул себя по лбу, – борщ сварила.
– Вкусный? – Аглая свела брови и потянулась за скалкой.
– Нет, не очень, – спохватился Гришка. – Просто я забыл у тебя поесть. С тобой всё на свете забудешь.
Аглая засмущалась:
– Какой ты, Гришка, фантазёр.
16
У Ивана Петровича закружилась голова. Как же так? Он начисто забыл про золотой булыжник.
– Да не крутитесь Вы, пока я Вас мою. Очень Вы грязный. Небось всю неделю из ямы не вылезали.
Иван Петрович послушно подставил спину:
– Мала ты ещё, куда тебя занесло, дурочка?
– А что делать? Жить хочется, а не голодом мориться.
– Как звать тебя?
– Аглаей кличут.
Ивана Петровича будто молнией пронзило:
– Выходи за меня замуж! Я очень устал повсюду болтаться, домой хочу, к жене, к дочери.
17
– Смотри Гришка, Иван Петрович домой запросился. Соскучился. Как я без тебя буду?
– Что-нибудь придумаем. Пусть возвращается. Я к тебе в обед ходить буду.
– К жене вернёшься? – заплакала Аглая.
– К которой? – деловито спросил Гришка.
– А что, у тебя их много? – Аглая потянулась за скалкой.
– Ещё бывшая есть.
– Что ей от тебя надо? – возмутилась Аглая. – Ушла, значит нечего возвращаться.
– Алименты требует. Я, чтобы не платить деньгами, натурой отдаю.
– Сколько ещё платить? – всполошилась Аглая.
– Долго ещё. Да ты не волнуйся, она только когда муж уходит, алименты требует. А так она – нормальная. Ей вообще много не надо.
18
Аглая вытерла насухо Ивана Петровича и уложила под одеяло:
– Что Вы такое говорите? Вы с ума сошли. У Вас даже денег нет. Чем Вы меня кормить будете? Успокойтесь, пожалуйста. Это Вы просто без женщины оголодали. Обнимите меня. Вот так. Вот, видите. Сверху попрыгали и легче стало. Хотите ещё? Время Ваше не прошло, у Вас ещё полчаса осталось.
Иван Петрович потянулся. Что это он совсем разнюнился? Хороша Аглая. Добавку приняла. Аксинья сразу одевалась и отворачивалась, мол, другие клиенты её ждут. Иван Петрович вынул холстину из кармана, развернул:
– Видишь, что у меня есть? В яме ещё один припрятан, побольше, – почему-то соврал Иван Петрович. – Возьму тебя завтра на целый день. Или на неделю, – задумчиво протянул Иван Петрович.
Иван Петрович вразвалочку пошёл по улице. Жизнь снова его порадовала. Он ощупал камень в кармане, лежит, никуда не делся. Зачем жениться, когда и так хорошо? Золото закончится, чем тогда жену кормить? Кому лишний рот нужен? Хорошо, Гришка отвалился. Участок теперь полностью в его владении. Камни скоро пойдут, он там вчера кое-что видел. Иван Петрович не удержался и засвистел. Свистеть он умел, высвистел какую-то неизвестную мелодию, даже сова ухать перестала, прислушалась. Сейчас придёт в каморку, отоспится, а там подумает, может взять-таки Аглаю в жёны? Что ей тут молоденькой с голодными мужиками светит? Износится, как Аксинья. Потом за любого Гришку хвататься будет.
