Времени до начала представления еще хватало. Поэтому Иван с Николаем и Петром еще успели попить пива в буфете, а затем устроились в амфитеатре. Нагретый за день солнцем купол теперь отдавал свое тепло. Внутри было душно, Поддубный то и дело вытирал лоб носовым платком. На манеже пока еще ничего интересного не происходило. Там орудовали униформисты, густо посыпая его свежим песком, принесенным прямо с городского пляжа, сыпали опилки, ровняли все это метлами. Иван осматривался. Ему пока еще не было понятно предназначение всех этих веревок, канатов, уходящих к куполу, раскачивающихся перекладин. В воздухе ощущался легкий запах конского навоза.
Оркестр устраивался на балконе. Музыканты настраивали, пробовали инструменты, переговаривались. Из-за тяжелой плюшевой портьеры то и дело выглядывали циркачи. Все места на скамейках уже были заняты. Кто-то первым нетерпеливо захлопал, поторапливая артистов начинать представление, его поддержали и остальные зрители, даже послышался свист.
На манеж вышел коверный, поднял руки.
– Уважаемая публика, имейте терпение!..
Хлопанье и свист постепенно стихли.
– Мы начинаем наше представление! Але!
Оркестр на балконе грянул марш. И вновь, как вчера на променаде, завертелось, закружилось, заблестело.
– Атлеты где? – не понимал Иван, глядя на выходивших на манеж артистов.
– Они во втором отделении появятся, – подсказал Николай. – Самое интересное приберегают на «закуску».
Все первое отделение Поддубный завороженно следил за тем, как крутятся акробаты под куполом цирка, как перепархивают с перекладины на перекладину, как перебрасываются пылающими факелами жонглеры. Затем фокусник доставал из лощеного цилиндра черт знает каким образом оказавшихся там голубей, кролика и разноцветные ленты. А затем он подошел к барьеру и поинтересовался, нет ли в зале желающих поучаствовать в следующем фокусе. Тут же отыскался бойкий господин в тройке. Он сбежал на манеж под одобрительный гул зрителей.
– Вы, я вижу, человек серьезный. Кем служите?
– Конторщиком в порту, – отозвался господин.
Иван такого конторщика не знал. Но мало ли, порт большой.
– Значит, вы очень внимательный, – фокусник провел ладонью по его груди и тут же вытащил край носового платка из кармана, за первым платком показался привязанный к нему второй – ярко-красный, затем третий – желтый…
Платки мелькали и казалось, никогда не кончатся.
– И зачем же вам столько много платков? – спросил фокусник.
– Они плачут часто, – подсказал вынырнувший из-за занавеса арлекин.
– А вот тут ты, дорогой мой, ошибаешься. Он такой же счастливый и состоятельный человек, как ты сам, – фокусник поманил его к себе, провел рукой возле уха, и тут же в пальцах у факира захрустела новенькая ассигнация. – Неплохо живешь. Может, и за вторым ухом у тебя деньги? – и еще одна ассигнация отозвалась хрустом.
Выхватив деньги у фокусника, арлекин, хохоча, унесся с манежа.
– А можно и со мной такую же штуку провернуть? – поинтересовался вызванный из зала господин.
– Почему бы и нет? – фокусник расплылся в улыбке, провел пальцами возле уха, посмотрел на свою пустую ладонь. – Не получается. Наверное, к вам, уважаемый, деньги в самом деле не хотят идти. И наш любезный арлекин был прав?
– Может, за другим ухом есть? – с надеждой спросил господин.
– И за другим нет, – вынужден был разочаровать его факир. – Что ж, не будем утомлять публику. Она уже заждалась дрессированных собачек. Да, кстати, который уже час?
