Из чаши - страница 27

Коразон блокировали четыре полностью укомплектованные механизированные бригады, два инженерных полка, артиллерийские орудия особой мощности, куча полицейских отрядов, в общем, много чего стянули под город. Однако большая часть этой силы стояла без действия в оцеплении. Город штурмовало несколько ударных групп общей численностью свыше пехотной дивизии.

Университетский кампус принял первый удар правительственных войск. Сначала высадили с летающих машин десант, и фактически сразу, продавив укрепления на окраине города, в кампус ворвались бронетранспортеры и пехота.

Повстанцы в университете оборонялись храбро, но были разбиты. Не помогло даже то, что, кроме студентов, там дрались матерые боевики, многие с опытом городских сражений.

Закрепившись в кампусе, армия нанесла еще несколько ударов, вгрызаясь в город. На четвертые сутки боев повстанцев вытеснили из храмового квартала с его огромной пирамидой Кецалькоатла, бога ветра. На пятые сутки армия в основном контролировала деловой центр – его пять высотных зданий-башен, господствующих над городом. Убедившись, что с этих удобных точек больше не будут стрелять по армейским флаерам переносными самонаводящимися ракетами, генерал дал войскам время на небольшую передышку. В ночь на восьмые сутки началось продвижение армии в плотную застройку спальных районов.

Теперь широко применялись десантные войска. Флаеры постоянно кружили над городом. Небольшие группки элитных солдат забрасывали совсем недалеко, всего в паре кварталов впереди основных сил. У десантников была всякая продвинутая разведывательная аппаратура, просвечивающая стены ближайших зданий, запоминающая, кто из мечущихся рядом людей брал в руки оружие, а кто – просто «живой щит». Десантники и наводили на повстанцев огонь артиллерии. После подготовки армия начинала движение вперед, а десантники либо обстреливали идущее на помощь боевикам подкрепление, либо стреляли в спины отходящим, лишая отступление упорядоченности. Так медленно, но методично войска отбивали квартал за кварталом.

Боевики «Ацтлана» делали ставку на маневренность и скрытность, на отличное знание местности и то, что армия скована присутствием гражданских. Но даже они не могли тягаться в маневренности с десантниками, бьющими их, как молот по головам. А роль тяжелой наковальни играла пехота на импортных бронетранспортерах с крупным калибром на башнях. Основным транспортом повстанцев был обычный гражданский внедорожник, на котором пастухи объезжают свои стада. Такой автомобиль, даже с кустарной броней, пуля из стандартной армейской электровинтовки прошивала навылет вместе с сидящими внутри. Сотни таких тарантасов оставались гореть на улице. И со всем превосходством армии в технике, мастерстве повстанцы умудрялись огрызаться и наносить потери.

Местная погода все равно мешала авиации, несколько флаеров попали под внезапные порывы ветра и рухнули даже без участия повстанцев. Но воздушный десант играл слишком важную роль, чтобы бояться потерь.

Как раз в разгар операции, на восьмой день штурма, Иван сумел во второй раз встретиться с генералом, тот как раз управлял войсками. Работа генерала не мешала ему отвлекаться, например, поздоровавшись с Иваном, он затем начал задумчиво разглядывать в открытое окно изувеченную университетскую церковь.

– Это их хорошо подавит, – сказал генерал Ориэма, когда в окно ворвался странный вой от летящих снарядов, который затем сменился сухим шуршанием и, наконец, множеством хлопков, будто воздушная кукуруза лопалась в микроволновке. Несмотря на такие безобидные ассоциации, деловито постукивающие вдалеке примитивные пулеметы мятежников враз умолкли, затем раздалась одинокая и отчаянно долгая пулеметная очередь, загудели в небе идущие с подмогой флаеры.