Нет, то был не бульдожка. Кто-то другой поймал меня за довольно странным для женщины занятием. Да не просто странным. Ненужным. Неужели обитатели этого дома не в состоянии нанять настройщика? А я вместо того, чтобы смирно сидеть в ожидании нового работодателя и создавать о себе положительное впечатление, удумала хозяйничать в чужом доме.
Я так и застыла с рукой в фортепьяно и обернулась на голос. В дверях кабинета стоял мужчина в чёрной рубашке и классических брюках тёмно-серого оттенка. Он оценивающе рассматривал меня, глядя исподлобья, и походил в этот момент на тигра, готового броситься на зазевавшуюся зебру. Признаюсь, я залюбовалась его мощью, которую не скрывала плотная ткань рубашки, и правильностью черт лица. Когда же он повёл бровью и слегка мотнул головой, выказывая нетерпение, я отмерла.
– О, простите меня, – залепетала как школьница, которую поймали в туалете с сигаретой. – Дело в том, что клавиша не попадала в тон, поэтому я решила, что могу помочь, и немного подкрутила её.
Вынув руку со всё ещё зажатым в ней ключом, я виновато пожала плечами. Чёрт возьми, первое впечатление благополучно просрано. Молодец, Карина.
Меня ещё раз оглядели с ног до головы, вызвав неловкое желание проверить, все ли пуговки на блузке застёгнуты. Затем мужчина молча прошествовал к столу и упав в кресло, откинулся, сцепив в замок пальцы. С минуту он размышлял о чём-то, затем проговорил:
– Вас рекомендовала мне Лилия Ивановна, а потому сомневаться в вашей компетентности не приходится. Но уясните одно, – он остановил на мне суровый взгляд, – не нужно брать на себя больше того, за что я вам плачу. Это понятно?
Я уже стояла как солдат на плацу перед комбатом, а потому несколько раз кивнула и дрогнувшим голосом ответила:
– Конечно. Больше не повторится.
После нашего разговора мужчина, казалось, потерял ко мне всякий интерес. Он сухо представился. Как я и ожидала, то был Вадим собственной персоной. Мы довольно быстро договорились о режиме работы и способе расчёта, а когда он поднялся из-за стола и мотнул головой, приглашая меня следовать за ним, я покорно засеменила, не задавая лишних вопросов.
– Лилия Ивановна сказала, что у вас финансовые проблемы, – услышала я, когда мы спустились на второй этаж.
– Да, к сожалению, – ответила я, не желая вдаваться в детали. – Это основная причина, почему она отказалась от вашего предложения в мою пользу.
Мужчина резко остановился. Настолько резко, что я почти уткнулась носом ему в плечо. Он обернулся, и снова этот взгляд, пугающий и опасный, ввёл в оцепенение.
– Я в курсе, – заявил он. – Но учтите, Карина Дмитриевна, у меня здесь не благотворительный фонд, и если вы не будете выполнять свою работу, как полагается, мы с вами быстро попрощаемся.
Стало не по себе. Да что там. Слышать это было одновременно обидно и тягостно. Конечно, как профи, я буду делать всё, что от меня зависит, но Вадим, как наниматель может придраться к чему угодно. Вдобавок ко всему он знает о моём положении и о том, что я завишу от денег. От его денег. А быть в его глазах жалкой поберушкой совсем не хотелось. В тот момент изнутри разрывало желание отмахнуться и покинуть этот чёртов дом с панорамными окнами и наглым хозяином. Но если откажусь – подведу директрису. Она же для меня старалась.
