– Я всё поняла, Вадим Андреевич, – ответила, пытаясь не скрипеть зубами. – Вы в любой момент можете отказаться от моих услуг. Я без работы не останусь.
Рискованно, признаю. Но и смолчать я не могла. Губы мужчины изогнулись в подобии ехидной улыбки, но тут же вновь приняв серьёзный вид, Вадим развернулся и зашагал дальше. Я последовала за ним. Мы остановились возле одной из дверей, и после короткого стука мужчина зашёл внутрь. Я не отставала.
Оказавшись в комнате, я сразу поняла, что это детская. Стены были выкрашены в сине-зелёный абстрактный узор, в котором кое-где узнавались намёки на футбольные мячи. Кровать у стены походила на огромный игрушечный автомобиль, в лёгком беспорядке на полу лежали игрушки: наполовину разобранные роботы, трансформеры и детали машинок. Целые среди них тоже имелись, но их было совсем немного.
– Вова, почему опять бардак? – строго спросил Вадим, проходя вглубь комнаты и поднимая с пола расчленённого Бамблби. – Я велел тебе прибраться до обеда.
Догнав его, я увидела того, к кому обращался мой новоиспечённый наниматель. За столом у окна, поджав под себя ногу, сидел парнишка лет восьми и собирал что-то чрезвычайно важное из лего. Важность его работы выдавало полнейшее равнодушие к тем, кто явился по его душу.
– Вова, – голос Вадима стал строже. – Ты слышал, что я сказал?
– А? – мальчик поднял вопросительный взгляд, наконец-то заметив нас. – Я уберу попозже, – он с безразличным видом отвернулся.
– Ты сейчас же уберёшь свои игрушки, – тон мужчины стал совсем уж устрашающим.
Я невольно глянула на него, опасаясь, как бы вспыльчивый отец не начал лупить сынишку за непослушание. К моему удивлению, Вова не испугался. Сверкнув на Вадима глазами, он встал и с видом человека, который делал одолжение, поднял с пола пострадавшие игрушки и закинул их в корзину.
– Доволен? – бросил он напоследок, намереваясь вернуться за стол.
– Подойди ко мне, – приказал Вадим. Дождавшись, когда недовольный мальчик соизволит приблизиться, он продолжил. – Познакомься, это Карина Дмитриевна, твой учитель музыки. Она будет приходить к нам домой и заниматься с тобой. Будь добр, веди себя прилично и выполняй задания, чтобы не было как в прошлый раз. Ты всё понял?
Мальчик перевёл на меня хмурый взгляд. Поджав тонкие губы, он смотрел волчонком, и в его глазах читался тот же укор, что и во взгляде его отца, когда мы с Вадимом впервые встретились. Вот уж точно яблоко от яблони.
– Здрасьте, – процедил он и собрался развернуться, чтобы уйти на своё место, но замер вполоборота, уставившись на мою руку. Я не сразу поняла, что так привлекло паренька, а когда до меня дошло, мысленно ругнулась. Всё это время я продолжала сжимать в ладони рукоять ключа. Видимо, от волнения я вцепилась в него, да так и не отпустила.
– Что это такое? – спросил мальчик, мгновенно изменившимся голосом. Лицо его тут же просияло пытливым любопытством.
– Это ключ для настройки фортепиано, – ответила я, протягивая ему предмет. – Иногда он бывает незаменим.
Ребёнок принял у меня ключ, с интересом повертел его в руках, а когда Вадим, многозначительно откашлялся, пришёл в себя и снова свёл к переносице брови. С видом, типичным для подростка, которого все достали, мальчик отдал мне предмет и молча вернулся к своей работе.
Отец лишь укоризненно покачал головой, ясно ощущая, что говорить здесь больше не о чём.
