Избранники Клио. 20 фантазёров из России, изменивших ход мировой истории. Из цикла «Истории бессмертное движенье» - страница 11



Волга», №3, 2012 г.).

Но если нежное, юное, то это, пожалуй, – когда глаза по-детски широко открыты миру, не только земному, нам близкому и знакомому, но еще и миру далёкому, галактически-космическому. Так, как, например, у сценариста любимых всеми малышами мультфильмов «Ну, погоди!» и «Приключения кота Леопольда»: «Над Землёю ночью поздней, // Только руку протяни, // Ты ухватишься за звёзды: // Рядом кажутся они. // Можно взять перо Павлина, // Тронуть стрелки на Часах, // Покататься на Дельфине, // Покачаться на Весах» (из стихотворения Аркадия Хайта «Над Землею ночью поздней»).

Многие, кто знал Андрея Тарковского, отмечали именно эти – в таком неожиданном сочетании – его особенности: удивительно непосредственное, почти детское восприятие жизненных реалий и необъяснимый, едва ли не мистический, интерес к бесконечным просторам Вселенной.

Те, кто смотрел его завораживающий «Солярис» (1972 г.) и знаком с его дневниками, думается, не сомневаются, почему «космос в словаре Тарковского не абстрактное научно-технологическое, а конкретное реально-мистическое понятие. Космос – это место взаимодействия миров, взаимокасания измерений. Дом в «Зеркале» с его самошевелящимися шторами и с подоконниками, смотрящими в сад, увиден оком камеры как космос. Космично колыхание травы, мерцание воды в кувшине, бутыль с молоком в руках малыша, космичен порыв ветра, уронивший со стола в саду лампу и буханку хлеба… Непознаваемость мира самоочевидна. Граница между так называемым реальным и так называемым нереальным зыбка, неопределенна, смещаема» (из статьи Николая Болдырева «Три этюда о Тарковском» // «Волга», №3, 2012 г.).

Туманная для восприятия, но чарующая изысканными кадрами картина «Зеркало», удостоенная в 1980 году приза «Давид ди Донателло» как лучший иностранный фильм, была, пожалуй, настоящим вызовом для интеллектуального зрителя. Именно поэтому, похоже, разветвлённая сеть сарафанного радио привела к кассам советских кинотеатров в 1974 году немалые скопления студентов и инженерно-технической интеллигенции.



Удивительно, но магические кружева авторского синематографа могли рождаться порой и на коклюшках непредсказуемого монтажа. Вот отрывок из дневников А. Тарковского: «„Зеркало“ монтировалось с огромным трудом: существовало около двадцати с лишним вариантов монтажа картины. Моментами казалось, что фильм уже вовсе не смонтируется, а это означало бы, что при съёмках были допущены непростительные просчёты. Картина не держалась, не желала вставать на ноги, рассыпалась на глазах, в ней не было никакой целостности, никакой внутренней связи, обязательности, никакой логики. И вдруг в один прекрасный день, когда мы нашли возможность сделать ещё одну, последнюю отчаянную перестановку, – картина возникла. Материал ожил, части фильма начали функционировать взаимосвязано, словно соединённые единой кровеносной системой, – картина рождалась на наших глазах во время просмотра этого окончательного монтажного варианта. Я ещё долго не мог поверить, что чудо свершилось, что картина наконец-то склеилась» (из статьи Ольги Шмелевой «Художник, ознаменовавший эпоху: памяти Андрея Тарковского», 03.04.2020 г.).

2.5. Двадцать российских гениев ХХ века

Вашему вниманию были представлены лишь несколько примеров удивительной силы человеческой фантазии, способной – тому немало примеров —творить волшебство ручной выделки. Вспомним еще чудеса времен библейских, сотворенные Иисусом: что воскрешение Лазаря, что хождение по водам Галилейского моря, что волшебное приумножение пяти хлебов и двух рыб для обеда пяти тысяч страждущих, собравшихся у холма близ города Вифсаиды.