Избранное. Том I - страница 39



ни правды нет, ни лжи…
– Котар, запомни: ложь подчас
со святостью дружна,
а правда – каждому из нас —
неверная жена.
Так лучше будем пить, Котар,
пока ещё живём.
Пока никто из нас не стар,
красавиц позовем!
Пока с душой едина плоть —
и горе – не беда.
А там – пусть судит нас Господь
в день Страшного Суда.

1984

Смерть Ронсара

(«Мой век на склоне дней моих угас…»)

Мой век на склоне дней моих угас.
Быть может, это зрение темнеет…
Но нет, любимая, я вижу Вас,
Хотя Вы умерли. И кто посмеет
Отнять виденье счастья у меня?
И вот я Вам пишу на склоне дня
Последний мой сонет. Мне всё труднее
Дышать. Любовь – вот всё, что я имею.
Всё ближе ночь. И больше нет огня…

1983

Дон Кихот

(«Я – последний рыцарь в этом мире…»)

Я – последний рыцарь в этом мире.
Дух мой горд и старомодна речь.
Шлем мой тяжелей чугунной гири,
Ржавчиной изъеден длинный меч.
Тощ мой конь, разбитые доспехи
Держатся на честном слове. Щит
С трещиной и плащ – одни прорехи…
Всем вокруг смешон мой грозный вид.
Мой оруженосец, чуть не плача,
Молит: «Возвратимся, господин!».
…Не тверди, что я безумен, Санчо.
Мудрых много – Дон Кихот один.
Я воюю с неодушевлённым
Миром. Неживых предметов нет.
Каждый камень может стать драконом,
Горсть песчинок – россыпью монет.
В мельницах сокрыты великаны —
Я бросаюсь им наперерез!
Всюду – заколдованные страны,
Мир – сплошной Броселианский лес.
Что хохочешь, ведьма-неудача?
Божий шут – я, рыцарь-арлекин…
…Говоришь, я слеп? Неправда, Санчо.
Зрячих много – Дон Кихот один.
Всё переменилось в этом мире:
Духи зла живут в сердцах людей.
Замок колдуна – в любом трактире
И любой трактирщик – чародей.
Иглами, напёрстками, ключами
Стала заколдованная сталь,
И в какой-нибудь помойной яме
Злобным духом скрыт Святой Грааль.
Но пока душою не утрачен
Пыл – и боль живёт среди руин
Прошлого – забудь о смерти, Санчо!
Мёртвых много – Дон Кихот один.
Стала вся Испания – ареной,
Полем битвы – целый мир во мгле.
Пасынок исчезнувшей Вселенной,
Я – последний рыцарь на земле.
В старом сердце вечная тревога
Неумолчным колоколом бьёт:
Люди, кто спасёт вас, кроме Бога,
Если не идальго Дон Кихот?
Долг велит – и мне нельзя иначе.
Честь дороже старческих седин!
Я старик. Но только помни, Санчо,
Старцев много – Дон Кихот один.
Есть ещё любовь на этом свете.
Та, что стала сказкой в мире слёз.
Разве только рыцари и дети
Могут говорить о ней всерьёз.
Для тебя, о дева из Тобосо,
Поражал незримого врага
Победитель глиняных колоссов
Дон Кихот, покорный твой слуга.
Что – пред нищей верностью моею —
Все твои богатства, Аладдин!
Брось платочек, солнце-Дульцинея, —
Верных много – Дон Кихот один.
Санчо, друг мой, подскажи, куда мне
Путь держать? Мне нет судьбы иной:
Дети мне вослед бросают камни,
Взрослые смеются надо мной.
Я один, и в мире слишком много
У меня врагов, и смерть не ждёт…
Люди, кто спасёт вас, кроме Бога,
Если не идальго Дон Кихот?
Шевелись же, рыцарская кляча!
В бой идёт последний паладин…
Время нас не ждёт! В дорогу, Санчо!
Где ты, Санчо?
Дон Кихот один.

1987

К портрету

(«Улыбнись, почтенный Льюис Кэррол…»)

Улыбнись, почтенный Льюис Кэррол,
Вспомни сказку мнимого числа:
Высшей математики химера,
Детская незыблемая вера,
Сочиненье школьного примера, —
Шахматный закон добра и зла —
Вот и вся бессмыслица, Чарльз Лютвидж
Доджсон. Что ж, теперь ты вечно будешь
В Зазеркалье жить, чтоб не исчез
Мир, и чтоб невежда не увидел,
Как на склоне лет Алиса Лидделл
Возвращается в Страну чудес.

25–26.10.1987

Сонет-акростих с двойной кодой