Избранное. Том II - страница 7

Былое время…

Где ты теперь, Париж, стоявший

На одиноком островке?

Город, рождённый на реке,

Но не потопленный никем

И бед не знавший…

Где ты теперь, Париж Сорбонны,

Еретиков и сорванцов,

Прямо святым отцам в лицо

Бросавших крепкое словцо

Франсуа Вийона…

Где ты, Париж средневековый,

Город соборов и мостов,

Узеньких улиц и дворов,

Давно разрушенных домов,

Париж лиловый…

«Память, упавшая в Лету, не надо забвенья…»

Л.Б.

Память, упавшая в Лету, не надо забвенья.

Вечность не помнит о веке и месяц о дне.

Бабочки Времени машут крылами в огне.

Дни предаются бесплотному самосожженью.

Ночь наступает – и мир умирает во сне.

Время, как бабочка, ждёт своего пробужденья.

Память, упавшая в Лету, покойся на дне.

Я закрываю глаза перед собственной тенью.

23.09.1978

Жемчужина

Мне скучно с вами, женщины земли,

Вам нет числа, ракушки без жемчужин,

Но ваш постылый панцирь мне не нужен,

А жемчуг сохранить вы не смогли.

Жар-птицею горит в слепом огне

Ваш хворост эротических истерик.

Ракушки море выбросит на берег,

Жемчужины останутся на дне.

Мне скучно с вами, юноши земли.

Любой из нас безумием недужен.

Скажите мне, искатели жемчужин,

Ценою жизни что вы обрели?

За женской тенью Данте сходит в ад,

За ней же поднимается на небо.

Отказываясь от воды и хлеба,

Мы веруем в дурацкий маскарад.

Недолог век. Считаете ли дни,

Вы, неженки, тепличные растенья,

Для коих жизнь – желанье наслажденья,

А смерть – предлог для праздной болтовни?

Мне скучно с вами, люди. Вечен свет.

Волненья тела можно успокоить.

Но скольких же страданий будет стоить

Жемчужина, которой в мире нет!

8.11.1978

Подражание М.Ц.

Никаких земель
Не открыть – вдвоем
Марина Цветаева

Одинок не тот

Кто всегда – один

Не один ли черт —

Раб иль господин

Что – свистящий кнут?

Что – согбенность спин?

Господи, Твой суд

Господи, Твой Сын.

Есть иной отсчет

(Что там – бег минут?)

Время вечно лжет

Если люди лгут.

Есть отсчет чужбин

И неверных вех

Твой, Антихрист, spleen

Твой, Антихрист, смех.

«Есть в этом мире обители чистой святой тишины…»

Есть в этом мире обители чистой святой тишины

Дева Мария живет в Ченстохове на Ясной горе

Сколько б ни жили мы, видим мы вечные сны

Вечные сны о высокой нездешней стране

Там, за окладом из золота вечный сияет рассвет

Свет возникает из Слова, и лик возникает из слез

Сколько б ни жили мы – сумрак бессмысленных лет

Тает на Пасху, когда воскресает Христос

Лето уходит, и зимнее время звенит в серебре…

«Я с Вечностью на ты. Но не запанибрата…»

Я с Вечностью на ты. Но не запанибрата,

А просто потому, что мы давно друзья.

Она стучится в дверь. – Скажи, к тебе нельзя?

– Пожалуйста, входи. Вина нет – вот досада…

И летний вечер тих – и тих наш разговор

О том, что «никогда», о том, что «будет время».

В её живых глазах – вопрос или укор?

– С кем празднуешь? – Один. С кем молишься? – Со всеми.

«Я заключил себя в бумажный храм…»

Я заключил себя в бумажный храм

Поэзии негаданных поверий.

Колонны стен – и ни единой двери,

И окон нет, и доступа врагам.

А, впрочем, может быть, наоборот,

Неведомо врагам, что здесь – твердыня,

И мне грозит забвением отныне

Готовый рухнуть неприступный свод.

«Слышу весть о Солнце! Мне ли…»

Слышу весть о Солнце! Мне ли

Не воспеть восход светила.

В оно время Руставели

Славил имя Автандила.

Зависти своей не скрою;

Мне с Великим не сравниться.

Я, певец, перед тобою —

Лишь пылинка на странице,

Но, однако, дерзновенный

Прославляю то же имя.

Как словами мне земными

Петь о радости священной?

Петь о витязя отваге

Назад Вперед

Избранное. Том II - страница 7

Похожие книги