Избранные эссе - страница 46



, могут быть опровергнуты утверждением, что их propter hoc – это даже не post hoc[100]: к 1830 году де Токвиль уже диагностировал у американской культуры склонность к легким удовольствиям и массовым развлечениям, «зрелищам неистовым, невежественным и грубым», чья цель «скорее разжечь страсти, чем усладить вкус»[101]. Считать телевидение злом так же непродуктивно и глупо, как и сравнивать его с «тостером с картинками».

Разумеется, нет никаких сомнений в том, что телевидение – это пример низкого искусства, чья цель – радовать людей, чтобы залезть к ним в карман. Ввиду экономики развлечения в национальном вещании, которое финансируется рекламой, единственная цель телевидения – и это не отрицал ни один причастный к ТВ со времен первых санкционированных испытаний компании RCA в 1936 году – увеличение количества просмотров. Телевидение – воплощение низкого искусства из-за своего желания привлечь и обогатиться на внимании беспрецедентного количества людей. Но низкое оно вовсе не потому, что вульгарное, сексуально озабоченное или глупое. Часто оно таким и бывает, но это лишь логическая производная его потребности привлекать и радовать Аудиторию. И я не говорю, что телевидение вульгарно и глупо, потому что вульгарны и глупы люди, составляющие Аудиторию. Оно такое просто потому, что люди обычно очень похожи в своих вульгарных, сексуально озабоченных и глупых интересах и дико отличаются друг от друга в том, что касается интересов изысканных, эстетических и благородных. Все дело в синкретическом разнообразии: в качестве продукта не виноваты ни медиум, ни Аудитория.

И все же за то, что отдельные американские человеческие существа потребляют вульгарное, озабоченное и глупое искусство в потрясающих дозах объемом в шесть часов в день, – за это должны ответить и мы, и в ТВ. Мы – в основном потому, что никто не держит нас на мушке и не заставляет проводить время, почти равное времени сна, за тем, что, если подумать, не очень полезно. Жаль портить удовольствие, но это правда: шесть часов в день – это не очень полезно.

Величайшая ежеминутная привлекательность телевидения в том, что оно увлекает, но ничего не требует. Проходить стимуляцию можно в состоянии покоя. Получать, ничего не давая в ответ. В этом смысле телевидение напоминает то, что можно назвать Особым Угощением (таким, как, например, сладости, алкоголь), – т. е. вещи, которые в небольших дозах в целом безвредны и приносят удовольствие, но очень вредны в больших дозах и реально вредны, если регулярно потреблять их в количествах наравне с основными продуктами питания. Можно только гадать, какому литражу джина или весу плиток «Тоблерона» эквивалентны шесть часов Особых Угощений в день.

Говоря поверхностно, телевидение в ответе за то, сколько времени мы тратим на его потребление, лишь потому, что оно ужасно успешно справляется со своей задачей – с наращиванием огромного количества просмотров. В плане социальной ответственности представители ТВ очень напоминают производителей военного вооружения: никаких претензий до тех пор, пока они не станут чуть-чуть чересчур хороши в своем деле.

Но мне самой удачной кажется аналогия между телевидением и алкоголем. Потому что (потерпите немного), сдается мне, старый добрый среднестатистический Офисный Джо – телеголик. Т. е. просмотр ТВ может вызвать пагубную зависимость. Пагубная зависимость вырабатывается после преодоления определенного порога количества регулярно употребляемого вещества, но то же самое верно и для Wild Turkey. И под словами «пагубная» и «зависимость» я опять же не имею в виду «злодейская» или «гипнотическая». Зависимость возникает, когда отношения человека и условного вещества лежат на скользкой границе между «мне это нравится чуть больше, чем все остальное» и «я в этом нуждаюсь». Многие виды зависимости, от физической зарядки до написания писем, довольно безопасны. Но зависимость становится пагубной в случае, если (1) приносит реальные проблемы и (2) предлагает саму себя в качестве решения проблем, которые вызывает